что вокруг.
Оглянитесь,
Присмотритесь,
Кто вам враг, кто друг.
Код за кодом,
Год за годом
Мчатся за тобой.
Лес не знает,
Что спасает
Только путь домой.
Из списка «Запрещенной литературы», глава четырнадцать
Мы мчались по Дороге, не оглядываясь. Единственный удобный путь к другим Объединениям оставался самым небезопасным. Все знали: Дорога укажет Пустоши на тебя, а решит лес обратить на это внимание или нет – только духи знают. У нас было оружие, какие-то пробирки с зеленоватой пылью, которые, по словам Ворона, должны были утаить наш след. Я смотрела на них с недоверием – если это и поможет нам спастись от гнева леса, то точно не скроет от Тьмы.
Когда мы выехали за стену, я боялась, что Она тут же объявится рядом. Конечно, было бы неплохо скрыться в ней от Советов, но остаться наедине с Князем я бы не хотела. Пока я не была готова к этому. Но Она не появилась.
Смотреть на мелькающий за окном лес оказалось для меня несравненным удовольствием. Я скучала по его простору, по его затаенным дебрям, где можно укрыться и от Советов, и от ОБ. Будь у меня возможность, я бы выпрыгнула из машины и просто убежала в чащу. Если бы меня не запирали с наружной стороны и если бы мой побег не означал проблемы для других людей. Одни «если» кругом. Чувствую себя, как в ловушке.
На Большое Собрание, согласно традиции, отправились все советники из каждого Объединения. Небывалое сборище! И какой соблазн для изгнанников! С нами отправлялась чуть ли не половина стражников Города, в том числе и Ворон, но мы все равно не чувствовали себя в безопасности. Даже я, человек, который вроде бы стал частью их мира. Угроза для рейтов становилась все ощутимее, и потому Тени стали действовать решительнее и жестче. В пути нам поступали сообщения о нападениях и грабежах, а мирные переговоры в одном из Городов закончились смертью советника и нескольких изгнанников. Жители Объединений и обитатели Пустоши ненавидели друг друга все сильнее, и я с ужасом думала о неизбежности новой Охоты. В прошлый раз она унесла жизни тысяч и расплодила еще больше диких тварей в лесу. Неужели мы вернулись к тому же? Несмотря на все очевидные факты, я все равно отказывалась верить. Война казалась чем-то эфемерным, пришедшим из другого мира, из истории, которой никогда не может произойти на самом деле. Но машины неслись вперед, чтобы Советы приняли окончательное решение.
Мы ехали быстро, изредка останавливаясь в других Объединениях, но все равно потратили больше недели в пути. Пустошь нас, действительно, не трогала, но мы видели, как она отыгрывалась на других. Вдалеке полыхали молнии, целыми днями они бомбили землю и поселения изгнанников, закручивались в слепящие белизной электрические вихри и быстро пролетали над лесом. Их вид завораживал и внушал ужас. Никто не смог бы уцелеть в такой воронке. Я старалась не показывать, что меня волнуют жизни изгнанников, но эти вспышки преследовали меня во снах, и, проснувшись, я долго плакала в подушку. Пустошь чувствовала смерть и удваивала ее.
Солнце уже садилось, его алые всполохи прорезали небо, а горизонт заливал
