бы ведь!
– Знаешь, Георгий, – после раздумий озвучил Василий. – Мы через пару дней на днёвки будем вставать. Где у поселений, а где у островов Печоры. Поохоться там на местную живность, не думаю, что тебе это сложно, Свинобой, – всё-таки обозвался он. – Вот тебе и тренировка. Больше ничего предложить не могу, – пожал он плечами.
– А вы высаживаться не будете? – уточнил я.
– Нет, – покачал головой Василий. – Лишний и бессмысленный риск. Я бы и тебе не предлагал, но…
– Я сам спросил, – кивнул я.
– Ну да.
В общем, продолжили мы пока наш отдых, я – перечитывая книжки, “спаррингуя” с Бейго. Кстати небесполезно, несмотря ни на что. Ловкий и быстрый у меня пёс. Правда, аккуратным приходилось быть: я ударом кулака и вправду мог броню гнуть.
А Светка – с народом общаясь и на нас любуясь, ценные замечания отвешивая. Ну, вообще – ехидные такие и бестолковые, но у неё характер такой, так что мы не обижались, только огрызались, каждый по-своему.
Хариус плыл себе дальше, ежедневно, пока на плаву, останавливая машины. Поселения какие-то на берегах мы изредка проплывали, но то ли время неурочное выходило, то ли что-то не слишком хорошее о них корабельные знали. В общем, проплывали без остановок, пока, наконец, Хариус не бросил якорь на вытянутый такой, скалистый остров.
– Раков у него нет, очень обрывистый берег, раньше скала была, – ответил на вопросы один из наёмников-дежурных на орудийной башне. Но Свинобой, вы сами смотрите – якорь не в воду брошен, – указал он.
Что было именно так – разлапистая рогулька якоря, удерживающая Хариус на натянутой цепи, заякорилась за кривые разлапистые кусты-лозы на берегу. Несмотря на раннюю весну – вполне себе зелёные, болотно-салатовые такие.
– А отплывать будем – лапы сомкнутся, на якоре механизм есть. И поплывём дальше, – непрошенно, но уместно пояснил он.
– Стоим же тут долго? – уточнил я. – И что за живность на острове водится?
– Стоим, думаю, часов восемь – первая стоянка, – рассудительно озвучил наёмник. – Живность тут – гуси и лебеди, остров даже называется – Лебединый, – продолжил он. – Поохотиться хотите, Свинобой?
– Что-то типа того, – признал я.
– Это вам к боцману надо, – проконсультировал любезный наёмник.
И потопала наша троица в боцманскую, где боцмана не оказалось. А потом ловили неуловимого Игоря на палубе, но отловили, мы упорные.
Кстати, вопреки всеобщему представлению, что на каждое слово боцман непременно должен желать якорей в задницу, себе и окружающим, Игорь, парень тридцати биолет, был человеком вежливым, с тихим голосом.
Правда, широкие плечи и крепкие кулаки, украшенные татуировками якорей, переплетающимися с набухшими венами, прямо указывали, что для поддержания порядка Игорю орать и материться не нужно. Ну и матросы, занятые какими-то матросными делами, и вправду ловили каждое его негромкое слово.
