верить камерам, вы зашли в мою спальню два часа назад. У вас появились причины здесь задержаться?
Отвечаю заготовленной фразой.
– У этой игрушки очень запутанные инструкции…
Поднимаю взгляд, и слова застывают на языке. Доменико весь в крови. Галстук сорван. На белой рубашке кровавые пятна. Кровь размазана по его щеке и шее. И по рукам. На лбу и вокруг глаз кровавые брызги.
– Это не моя кровь, – спокойно поясняет он, и внутри меня что-то отпускает. Угасает мгновенная паника.
С каких это пор я волнуюсь о благополучии Доменико Романи?!
Собираюсь спросить, что случилось, однако Доменико качает головой, предупреждая мои вопросы. Я вовремя вспоминаю данные ему обещания. Чем меньше я знаю, тем лучше.
– С какой стати вы собираете игрушку в моей спальне? – приподнимает бровь.
– У нее очень запутанные инструкции. – Как будто это является достаточным объяснением.
Пока он направляется в ванную, я раздумываю, как бы на моем месте повела себя обычная женщина, непривычная к насилию и крови. Осталась бы невозмутимой, как я, или нет? Мой отец и брат были скоры на расправу и домой часто приходили в крови. Чаще в чужой, иногда в своей. Это одно из первых моих воспоминаний детства.
Кровь, смерть, насилие и жестокость были частью моего взросления.
Заключив, что я не знаю, как повела бы себя обычная Ада Томпсон, продолжаю читать инструкции.
Доменико не закрыл дверь в ванную и теперь снимает пиджак и расстегивает брюки. Рвет забрызганную кровью рубашку на груди, пуговицы летят во все стороны. Бросает ее в мусорное ведро.
Замерев, смотрю на его мощные плечи. На татуировки на спине. На шрамы. На все сразу. То, на что я не должна смотреть, чем не должна интересоваться.
Он спускает брюки, и я вижу верх его боксеров.
Сглатываю.
Не могу отвести глаз.
Надо бы отругать себя, но сейчас мне не до самокритики. Эта минута восхищения ничего не меняет между нами. У Доменико роскошное тело, и он не против, что я на него смотрю. Вот и все.
Или не все, потому что Доменико внезапно оборачивается и ловит меня с поличным. В отличие от него, у меня на лице написаны все мысли и чувства. Восхищение. Вожделение.
– Чем вы занимаетесь? – Спрашиваю, пытаясь разрядить момент. Он изгибает бровь, и тогда я поясняю. – Я не имела в виду ничего такого. Какими видами спорта вы занимаетесь, чтобы поддерживать форму?
Он снова изгибает бровь, и тогда я прячу лицо в ладонях и качаю головой. И так понятно, какими путями главари мафии зарабатывают мышцы. Лучше бы я молчала!
Утыкаюсь в инструкции и больше не обращаю внимания на ванную комнату. Вернее, стараюсь не обращать, но все-таки слышу шум воды. Шорох полотенца и одежды. Шаги.
Доменико появляется рядом в тренировочных брюках и футболке. Какое-то время следит за моими действиями, потом приседает рядом.
