были одеты очень привлекательно. Вот только Родиону сейчас было не до развлечений.– А сейчас слово предоставляется официальному представителю Арктической академии на нашем празднике! Встречайте, декан ратников и наставник по физической подготовке Платонов Георгий Максимович!
Прожекторы повернули на Платонова, и тот невольно зажмурился. По виду генерала было заметно, что он немного растерялся, но когда ему вручили микрофон, говорил твёрдо:
– Первокурсники! Поздравляю вас со вступлением в ряды Арктической академии. Вы уже прошли собеседование, ознакомительную экскурсию, и даже продержались первую неделю, поэтому можно по праву считать вас студентами…
– Истинно так! – выпалил кто-то из перваков и одним махом осушил бокал, но поймал на себе недовольный взгляд Георгия Максимовича и поспешил затеряться в толпе.
Что там говорил Платонов, я особо не слушал, потому как потерял к его речи всякий интерес, когда рядом со мной появилась одна из первокурсниц. Та самая девчонка, которая пыталась произвести на меня впечатление в коридоре учебного корпуса. Сейчас она была завёрнута в тёплое полотенце.
– Привет! Скучаешь?
– Ностальгирую! Наше посвящение в прошлом году прошло не менее увлекательно.
– Наслышана! – ответила девушка и сделала неловкое движение плечом, отчего полотнеце упало с её плеч, оголив стройную фигуру в купальнике. – Ой, полотенце упало!
Но как же я удивился, когда в следующее мгновение оно воспарило вверх и закрыло девушку.
– Лида, ты совсем совесть потеряла? – накинулась на неё сокурсница.
– Майка, а ты не лезь со своим телекинезом, куда не просят! – девушка схватила полотенце, накинула его на плечи и решительно направилась к каютам.
– Не обращай на неё внимания! – произнесла девушка, которая управляла полотенцем, словно воздушным змеем.
– Как ты это делаешь? – я удивлённо смотрел на девушку, а та пожала плечами и задала встречный вопрос:
– А как ты используешь свой талант?
– Один-один! – я улыбнулся и решил не развивать тему.
Платонов договорил, а я воспользовался ситуацией, схватил бутерброд с крабовым мясом и поспешил найти местечко, где меня никто не побеспокоит.
Я стоял у борта корабля и любовался пенными бурунами, которые вырывались из-под носа судна. Зрелище было настолько притягивающее, что я невольно завис, и только через пару минут перевёл взгляд на картинку, которая переключила моё внимание на себя. На носу судна красовался огромный осьминог, раскинувший щупальца в стороны. В точности такой же, как на диске с Новосибирских островов и на листовке из типографии. Неужели Гаранины заодно с этими «осьминожцами»? Нужно выяснить. Прежде чем я предупрежу Платонова, хочу переговорить с Гараниным с глазу на глаз.
– Коль, можно тебя? – вырвал Гаранина из компании
