обрету свое настоящее имя, встречу свое истинное Я. Может быть, перед самым концом моя разбитая вдребезги жизнь вновь станет единым целым?
И обретет смысл?
Или не обретет.
А может, будет и то, и другое?
Глава первая. Медленно, но верно…
Айзек
Глядя на языки пламени, танцующие над ночным костром, на друзей, кружком сгрудившихся возле огня, Айзек думал: а ведь все выглядит так, словно мы и не уезжали с острова! Кончился пир, и мы собрались, чтобы погреться и помолчать. Но, увы, все совсем иначе! Все изменилось. Особенно это видно по Джеки: глаза ее словно потухли после исчезновения Лейси и Карсона. А может, после того, как она собственными руками прикончила лысого полушиза. С каждой новой милей, отделявшей Айзека и его друзей от сломанного горехода и от Лейси с Карсоном, Джеки, казалось, тоже уходила все дальше и дальше.
Девушка молчала по поводу того, что произошло за эти недели, и Айзек ее отлично понимал. Он ведь тоже никому не рассказывал о том, как потерял родных, – разговор об утрате делает ее реальной, гораздо более реальной, чем та пустота, что возникает на месте ушедших. Айзек то улыбался, то хмурился, глядя на Джеки, – единственный способ, которым, как он знал, он способен выразить ей свое сочувствие и поддержать. Пусть она знает, что он разделяет ее горе и скорбь. Ведь Айзек переживал не только горечь утраты, но и то, что старина Фрайпан называл виной выжившего – спасшийся чувствует себя виноватым в смерти тех, кому выжить, увы, не удалось. Джеки улыбалась и хмурилась в ответ.
– Эй! – воскликнул Доминик. – Никто не хочет услышать, как лает паук, нажравшийся гороха?
И не успела Миоко вытолкать его за пределы круга, как он дважды раскатисто пукнул. С тех пор как они покинули берг, газы, бродившие в пузе Доминика, были самым страшным оружием, с которым сталкивалась группа. Триш бросила на нарушителя тишины свирепый взгляд – он ведь преступил твердое правило, которому она следовала: никогда не делать этого у открытого огня!
– Ты нас как-нибудь всех подожжешь! – проговорила она, закатив глаза. Придвинувшись к Садине, она взяла ее за руку, и девушки переплелись пальцами. С тех пор как Садина и Айзек пережили похищение, Триш старалась держаться к подруге как можно ближе, и Айзек ее отлично понимал! Он был благодарен группе за то, что не чувствовал себя одиноким, хотя и опасался, что внезапно налетевший порыв ветра в любое мгновение может разметать их в разные стороны. Может быть, это оттого, что он предпочитал спать на свежем воздухе – так, словно они скрываются от преследователей и должны постоянно быть начеку.
– Спасибо за вкусный обед, старина! – сказал Айзек, собрав выдолбленные из дерева подобия тарелок; их еще предстояло помыть. Он редко видел Фрайпана таким счастливым: наконец, оказавшись в горах, он смог вдосталь поупражняться в кулинарии, готовя пойманных кроликов для компании своих молодых друзей. И преклонные годы ничуть ему не мешали.
– А тушеное мясо, – сказал, вытянувшись на траве, Минхо, – ты готовишь даже лучше, чем Рокси, что вообще невозможно!
– Это
