подходящую партию для тебя, и сошлись на том, что двадцатилетняя девственица с Сицилии идеально подойдет.
– О, эта женщина не знает нашего Жанлуку, – отметил Марко.
А правда, знает ли? Вряд ли. Мальчишками Бенедетти никогда не были избалованы материнской любовью. С раннего возраста они, подобно братьям-основателям Ромулу и Рему, были брошены на произвол судьбы. В роли волчицы, вскормившей их, выступала военная школа, где они дожидались совершеннолетия. В их семье чтили древние традиции и ожидали того же от Жанлуки.
– Тогда пусть Тина предложит кандидатуру. Познакомишь меня с аппетитной сицилийской девственницей, и я с радостью последую семейным обычаям, – подмигнул он.
– Если ты женишься, кузен, что же будет с тысячами итальянок, добивающихся твоего внимания? Боюсь даже представить, – ухмыльнулся Марко.
Его жена выглядела заинтересованной.
– Не знаю насчет девственниц, конечно. Разве бывают они старше двадцати одного?
«Бывают». Откуда ни возьмись в его памяти всплыло отражение прекрасных зеленых глаз. Одна точно была, много лет назад.
– Хотя, если честно, я не стала бы знакомить тебя с кем-либо из своих подруг. Ты уж извини, но все знают, как ты непостоянен с женщинами.
– Спроси сначала у подруг. Они уже выстраиваются в очередь, – рассмеялся Марко, указывая на стайку дамочек в вечерних платьях в дальнем конце террасы. – Я рад, что Бог не одарил меня столь внушительным состоянием.
– Да уж, а то я вышла бы замуж за твой кошелек, а не за тебя, – парировала Тина. – Однако, я думаю, не столько его состояние привлекает поклонниц, сколько нечто иное, дорогой мой.
Жанлука слушал их добродушное подшучивание друг над другом и в какой-то момент понял – вот оно! То, что он упускает. Эти двое состарятся вместе, воспитывая детей и внуков, будут с умиротворением оглядываться в прошлое, на счастливую жизнь, которую прожили вместе. А он?
Однажды он очнется дряхлым стариком в пустом доме. Раньше Жанлука не замечал, как счастливы могут быть семейные пары, – он видел только образы вечно ругающихся родителей. Отец и мать прожили всю свою жизнь, участвуя в бессмысленном представлении, сценой которому был палаццо Бенедетти, один из самых шикарных и дорогих объектов недвижимости в Риме. Если бы люди, желающие обладать особняком, только знали, сколько несчастных женских судеб могут поведать им его стены…
Его мать, Мария Тригони, была невероятной красоты женщиной с горячей кровью. Она выросла в деревушке недалеко от Рагузы и вышла замуж за человека, имевшего богатство и титул, не понимая, что придется подстраивать себя под статус принцессы. С одной стороны – примерная жена и мать, с другой – светская львица с кучей обожателей.
Однако единственно, чему она по-настоящему была предана, – так это Тригони, ее семья. Мария проводила много времени на юге и никогда не брала его с собой. Каждый отъезд матери Жанлука помнил, как сейчас. В первый раз, когда ему было три года: он проплакал неделю, не переставая. Второй раз в шесть лет:
