свою правую сторону у меня как раз между двумя внушительными выростами четвертого размера и даже пытается как-то там гнездиться, приговаривая, что я должна как бы накручиваться своей стороной и одновременно тянуться левой рукой за лампочкой. Я в шоке. Мысленно повторяю мантру про бал и что все это ненадолго. Мы делаем несколько правых поворотов. Я попадаю в ритм, и мне уже начинает нравиться наш танец.
Вокруг копошатся какие-то дети, бальники готовятся к соревнованиям. Паша называет кого-то по именам, что-то рассказывает про их уровни и достижения. Я же смотрю на него и думаю, что боженька сейчас хохочет у себя на облачке, наблюдая, как моя мечта – танцевать в паре – исполняется вот прямо сейчас, а я стою, в растерянности и внутренних слезах, понимая всю насмешку вселенной. Ведь для нее плюс-минус двадцать лет – это сущие пустяки. А я чувствую себя Золушкой, сильно опоздавшей на праздник жизни, ставшей в пути старой, толстой, неуклюжей. Просто посмешищем. И наверняка все в зале озадачены, что я тут делаю.
В этих мыслях заканчиваю занятие, иду в раздевалку. Там суета и щебетанье – юные спортсменки делают уроки прямо на скамейке. Переодеваюсь, прощаюсь. Уговариваю себя принять то, что произошло, и хоть немного порадоваться, что Танец опять появился в моей жизни. Да, с опозданием в двадцать лет, но он есть, и у меня уже получается правый поворот. Дома делаю растяжку – надо вспомнить, что я умела садиться на шпагат. И для больших шагов в танце, для динамики, как говорит Паша, это полезно.
28.09.2023
Паша накануне подтвердил нашу встречу – как всегда, очень официально, с обращением «Екатерина», на вы. И на паркете он говорит со мной то на ты, то на вы. Ну, ладно, придется это принять. Думаю, у него у самого троится картинка – когда он видит меня непосредственно и когда я, как послушная ученица, внимаю его объяснениям. Раз пишет и напоминает про занятие, то, наверное, ему не все равно и наши занятия имеют для него какое-то значение.
Еду в такси, уже вечер. Вчера сделала биоревитализацию. Вся в пупырышках. Надеюсь, мой юный учитель танцев не упадет в обморок от того, что я еще больше стала похожа на жабоньку.
В клубе много людей – все в черных костюмах, даже дети. Все стройные, подтянутые. Суетятся в раздевалках и на ресепшене. Захожу в зал – у пульта стоит Паша и несколько других преподавателей. Он кивает мне. Подходить не торопится. Я стою, жду. Конечно, жду – двадцать с лишним лет ждала партнера, уж пару минут подожду. Смотрю, как двигаются пары. Кто-то танцует стандарт, кто-то латину.
Паша подходит, берет меня за руку, ведет к зеркалу. Делаем поклон, начинаем разминку. Я показываю на пупырышки, говорю:
– Укольчики красоты. Сильно страшно?
– Нет, совсем ничего не заметно.
Ути бозе мой, какой правильный ответ! Все-таки бальников воспитывают уважать партнершу. Приободряюсь, начинаю вспоминать, что нам там говорили двадцать пят лет назад – партнерша всегда прекрасна. И задача партнера – показывать ее красоту. Мне до состояния красавицы уже никогда не добраться.
