Возможно, даже больше, чем деревенские.
Жила я теперь в южной половине Уруса. Страна большая, даже выход к морю имеется, но на севере, не у нас. В целом Урусом правит государь Радимир Второй, и правит разумно, народ не жалуется. Но то на Юге, у нас и люди не такие, как на Севере, и голода никогда не знали, и климат тёплый, мягкий. Выращивют пшеницу, рожь, овощи и фрукты, рубят лес, строят дома из дерева и камня. Торгуют с Ханганской степью, дикой, но довольно богатой, везут хлеб и фрукты на Север.
На Севере холодно, там нет чернозема и мало солнца, зато есть рудники, мануфактуры и маги. Там же лучшие в Урусе университеты.
Маги имеются и на Юге, тот же князь Озеров, к примеру. Он природник. Все южные князья или боевики, или природники. Потому назначены на своё место – чтобы следить за урожаями и чтобы Ханган не слишком наглел. Хороший климат и плодородная земля в совокупности с грамотным управлением способствовали всеобщему процветанию, короче. И ведь процветают, даже в нашей глуши никто голода не знает, раздетым не ходит.
Но вот с правами женщин в Южных провинциях полный тухляк, и меня это напрягает. Наверное, как раз потому, что женщина из хорошей семьи работать не должна, ее распрекрасно прокормит муж и черная щедрая земля. Но я-то сирота, меня никто задаром кормить не будет, поэтому я планирую ехать на Север. Тамошние нравы, по слухам, более прогрессивные. Там какие-то реформы продвигают, и женщины даже могут владеть собственностью.
Мы с дядькой прибываем в Буйск уже по темноте, но это и понятно: зима, солнце рано садится. Останавливаемся все же не в гостинице, а в доме Тамировой сестры. Этого следовало ожидать, но мне все равно неловко. Тем более, она меня узнала.
– Дочка Марысина, что ли? Зачем ты ее с собой притащил? Она ж дурочка безгласная.
– Теперь уж нет. Исцелилась девочка. Читать и писать выучилась, магичит понемногу. Вот, будет в Буйске жить.
– Ты на меня ее, что ли, повесить собрался? Так мне убийцево дитя не нужно. Пусть уходит. Я тебе сразу говорила, что ты зря ее пожалел. Отец у неё сумасшедший был, а она в него пошла.
Глава 8. О противоречиях и заблуждениях
Ох и всбесила меня эта дрянь! Никому не позволю Милкиных (теперь уже моих) родителей дерьмом поливать. Я шагнула вперёд, отодвигая дядьку, а он и не противился. Знает уже мой характер.
– А доказательства у вас есть какие-то, госпожа почтенная? Документальные свидетельства? Дело об убийстве моей матери закрыто было? Официально отец убийцей объявлен?
– Хм, а она и в самом деле выздоровела, – удивленно ответила дородная дама в бархатном платье. – Я думала, ты преувеличиваешь.
– Я похож на шутника? – строго спросил дядько.
– Не замечен был, – признала дама. И уже ответила мне: – Нет, документы я не видела. Что там с делом об убийстве, понятия не имею, никогда не интересовалась. Да и прошло с тех пор пятнадцать лет. Но это не значит, что я готова пустить тебя
