мне не понравилась. Я холодно поглядела на девицу, раздумывая, не пора ли юродивой начать отстаивать свои права.
А Малика оглядела комнату и все поняла. Откровенно говоря, не понять было сложно.
– Да ты с ним спала! – в ее голосе было не столько возмущение, сколько глубокое изумление. – Он совсем не брезгливый, что ли? Позариться на дуру безмозглую! Целители такие странные…
И тут меня прорвало. Я бы спокойно стерпела оскорбления в свою сторону, но про Асура никому не позволю говорить пакости!
– Рот с мылом вымой, поборница морали, – процедила сквозь зубы. – Если на тебя никто внимания не обратил, нечего завидовать. Асур – достойный юноша, не тебе его имя полоскать.
Малика вытаращила глаза и захлопала губами, чисто рыбка-телескоп, выпрыгнувшая из аквариума.
– Ты… я… он что, тебя вылечил?
Тут уже глаза вытаращила я. Такого вывода я никак не ожидала.
А девица, развернувшись, вприпрыжку умчалась с криками:
– Мама, батюшка! Там целители что-то с нашей Милкой сделали, она в разум пришла!
Я выругалась и побежала следом. Вот так поворот! И кто из нас двоих идиотка, я никак понять не могу!
Догнала в кухне, где раскрасневшаяся Малика доказывала матери:
– Точно говорю, в полном разуме она! Я ей – ты что, спала с целителем? А она мне – рот закрой, нечего завидовать!
– Малика, а может, почудилось тебе? Ведь Милка двух слов связать не может, ладно хоть на имя откликается да речь человечью понимает, когда сама захочет.
– Все нормально, она не врет, – со вздохом подтвердила я. – Куда простыню грязную нести, я что-то подзабыла.
Хозяйка села мимо табурета, с грохотом и сдавленными словами, которые я слышала впервые, но смысл интуитивно поняла.
– Ганна, золотая моя, что здесь происходит? – теперь в кухню влетел и хозяин, тут же бросившийся поднимать жену.
Ну и навела я шороху!
– Целитель вылечил нашу Милку! – тут же наябедничала Малика. – Она была больная на голову, а теперь здоровая! Все соображает!
Я молча поглядела на мужика. Он так же молча поглядел на меня. Уверена, вспомнил нашу стычку в конюшне, но решил никому не рассказывать.
– Это правда? Мила, ты в разум пришла?
– Пришла, пришла. Так куда белье грязное складывать? Стирать не буду, даже не приказывайте.
– А я говорил, что все вот это, – он повертел руками возле лба, – это от детской травмы. Ну, когда мать ее убили и саму Милку пристукнули. Она ведь маленькая была нормальная, болтала, как и все детишки. А потом целители ее оживили, но не до конца!
О, сколько нам открытий чудных…
– Видимо, эти студенты куда талантливее! Кстати, кто из мальчишек отличился?
– Асур, – вздохнула я.
– И то ожидаемо! Все же сын князей Синегорских, младший, конечно,
