Поутру неспешно обошла известный ей уголок, изменив привычке, без па и присядки приблизилась к пруду, посмотрелась на себя в его водах и наскрозь, подмигнула после кудрявому облаку, что вертелось у неё за спиной, и принялась пить. С дороги – самое то, глоток свежей воды, родниковой. Родной!
Не мигая, глядится в небо залитое голубизной пролесков пролесье, жёлтыми на нём кляксами – редкие об эту пору весенние лютики6. Устремляется к ним в объятия лимонница7, бабочка… в юбках того же чисто жёлтого, незамутнённого сомнениями цвета.
Ворон, скосившись из любопытства на цветы, гортанным окликом ободряет солнце, а широкой улыбкой распахнутого клюва, сопереживает его усилиям забраться на пригорок неба чуть выше вчерашнего. И расстаралось солнце растопить едва ли не последние крепости снега. И потекло…
Выстланное травами дно прозрачных до поры рек талой воды, неспешное их до невидимости течение, потворствует времени. Или навыворот?.. Так это которому как. Впрочем, вне молвы и допущений, – и вода просохнет вскоре, да и время, как ни рядись, а пройдёт…
Навык
Шмель трясёт лапу сосны. Будто здоровается, ибо не видались с осени. Рады друг другу, и выказывают сию радость как могут. Шмель кажет себя попеременными токами холодной и тёплой крови пятикамерного своего сердечного сосуда8. От чувств-с он срывается с места, и сделав приличный вираж возвращается к сосне, а та, стряхнув с себя остатки сна, к которому некогда принудил её мороз, трудится над очевидностью движения в ней весенних соков. Дабы не оказаться шмелю обделённым вниманием, не разочаровать его надежд.
– И только-то? – усмехнётся некто надменно, так что в ответ хочется чуть ли не кричать:
– А и сами попробуйте, будучи крепко привязанным к месту, кинуться вослед тому, кто мил, либо пуститься в пляс, да так, что иным станет завидно и от горячности, и от выказанной очевидно страсти.
Из пруда, не желая оставаться в стороне, протянула широкую ладонь навстречу шмелю кубышка. Соскучилась, а прячется под вуалью воды. Впрочем, пока вовсе не растаяло забрало льда, можно не слишком скрывать своё истинное лицо и то, что растрогана до слёз, тем паче, в воде их не увидать.
Первоцвет врастопырку длинными своими неловкими листьями и лепестками пытается объять и обаять шмеля, и само солнце.
Зачёсанная на прибор звериной тропы округа стесняется своего парадного вида. Ей куда привычнее в растрёп, распустёхой, да не от небрежности, но от озорного своего, лёгкого, весёлого нрава, когда за другими догляд куда как важнее, нежели за собой.
Солнце от таких отовсюду нежностей растаяло облаком.
Птицы исчеркали видимый покуда просвет просеки порханием взад-вперёд, ровно паутиной, столь зримы в воздухе следы трепетания крыл… А вскоре уж и лужи примутся выкипать комарами. Но до той поры – есть ещё время для неспешного, обстоятельного созерцания
лат. Ficária vérna
лат. Gonepteryx rhamni
расширенная часть спинного сосуда, расположено в брюшке
