его духовные силы, а также даст остальным отследить его местоположение. Ее можно свести специальным настоем, но на его создание уйдет месяц.
Вэнь Шаньяо только протянул свиток обратно, как рядом раздалось ржание. Взгляд тут же выхватил уже знакомого черного коня-демона с огненной гривой. Лу Сицин знаком велел им отступить подальше, когда Лу Цзинъянь проворчал под нос:
– Вот же наглость – совсем нет уважения к чужому клану…
Конь остановился в жэне[22] от Лу Сицина, встав на дыбы и недовольно выпустив из ноздрей дым. Сидевший на нем юноша поспешил слезть с коня, смахнув с головы капюшон и с почтительным поклоном обратившись к заклинателям:
– Мастера Лу, простите, что отвлекаю от ваших дел.
Вэнь Шаньяо невольно скривился от знакомого голоса. Лучше бы он вовек его не слышал! Даже не видя лица, он точно мог сказать, что это не кто иной, как верный пес Ян Сяо, которому было бы неплохо вырвать все его клыки.
– Мы как раз закончили, молодой господин Лэн. Что вы хотели обсудить, раз в такой спешке прибыли сюда?
Юноша выпрямился, бросив многозначительный взгляд на невольных свидетелей. При виде его холодного лица, напоминающего по цвету чистый снег, да забранных в высокий хвост черных волос с серебряными бусинами и кольцами Вэнь Шаньяо ощутил вскипающую в груди ненависть. Как же он ненавидел эти бледно-серые глаза, этот полный пренебрежения и льда взгляд! Хотелось убить. В прошлом Вэнь Шаньяо даже несколько раз это удавалось, но сейчас руки чесались еще больше. Ничего, у него еще будет очень много времени. Люди из Ганшаня пробудут тут как минимум год, прежде чем вернутся в свой покрытый снегом и льдом край.
– Идемте, – позвал юношей Лу Цзинъянь. – Покажу вам клан.
Вэнь Шаньяо был только рад пройти за стариком, до боли сжимая ладони в кулаки. Поспешил он поменять глаза – с прошлыми он хотя бы не видел лица пса Лэна, а сейчас был бы не против не видеть его вовек! Ну ничего, может, убить его Вэнь Шаньяо сейчас и не сможет, но точно заставит страдать и пасть в глазах всех, а потом добьет одним ударом. Дикий волк севера станет беззубой домашней шавкой, только и способной что скулить и поджимать свой облезлый хвост.
Комплекс зданий Байсу Лу занимал бо́льшую часть главной горы, располагаясь на одном из склонов ущелья. По краям высились высокие пагоды, едва различимые среди облаков. В них хранились таблички с именами всех умерших заклинателей клана, а также их амулеты. Войти внутрь разрешалось только старшим мастерам, для остальных же двери были закрыты.
Может, снова сжечь эти пагоды? В ночи они особенно хорошо пылают.
– Вход в клан обычным людям воспрещен, – неторопливо заговорил Лу Цзинъянь, заложив руки за спину, – но ваши метки беспрепятственно позволят подниматься на разные горы и спускаться с них. Однако не все горы доступны для адептов, да и для мастеров. Из пятнадцати пиков вы по праву можете находиться на трех, и мы как раз на одном из них, на остальные же вы попадете,
Жэнь – 2,5 метра.
