рассказать ей, какими добрыми друзьями они были в детстве, будет послан очень далеко.
– Северина… – Леша Тоборовский протянул ей бокал вина. Она взяла и, эффектно чокнувшись с бывшим защитником, сделала вид, что пьет, – зачем ты к ней привязалась? Ты победила Таньку тогда, а не сейчас.
Она подняла бровь:
– Тогда ты за меня вступился. Нас даже не побили.
– Правильно. Потому что ты не сдалась. И не звала на помощь. До сих пор помню твое бесстрашное лицо.
Северина улыбнулась:
– Я думала, никто не придет. А ты пришел.
Тоборовский улыбнулся в ответ.
Зазвучала музыка, модная во времена ее детства, верхний свет сменился бликами специальных фонарей, началась дискотека. В полумраке Леша выглядел совсем как прежде: немного диковатые серые глаза на узком лице с неожиданно массивным греческим носом. Но Северина успела разглядеть глубокие складки в уголках рта и гусиные лапки – приметы трудной, но достойной жизни.
Тоборовский мягко взял бокал из ее рук:
– Потанцуем?
Она кивнула.
В школьные годы Северина два раза ходила на дискотеку. Прекрасно осознавала свое положение, но душу будоражили смутные мечты о чуде. О том, что какой-нибудь мальчик внезапно влюбится в нее, как Ромео полюбил Джульетту на балу…
Но никто ни разу не пригласил ее на медленный танец! Ни из великой любви, ни просто так. А когда Северина решила потанцевать вместе со всеми, то быстро заметила, что Танька Сорокоумова с приспешниками копирует ее движения, и все смеются.
Звучала тягучая мелодия, несомненный хит тех далеких времен. Кажется, Челентано, но точно Северина не могла вспомнить.
Ничего не сбылось из того, что обещали эти сладкоголосые певцы. Ни великой любви, ни подвига, ни счастья…
Она чувствовала руки Тоборовского на своей талии. Не сейчас должна она танцевать, а тогда – двадцать лет назад!
Пусть ей приятно от прикосновения теплых сухих ладоней, пусть он прижимает ее немножко слишком крепко, совсем как старшеклассник, и бедром она чувствует, что нравится ему, но душа ее давно остыла, а песня почти забыта.
– Льдинка-Северинка, – вдруг шепнул Тоборовский.
Так ее называла только мама. Как Леша запомнил?
Северина молчала. Они прильнули друг к другу, соприкоснулись щеками, как в их времена делали влюбленные подростки.
Насколько Северине было известно, Леша тоже не ходил на дискотеки и уж точно не танцевал медляки с красивыми девочками.
Когда музыка стихла, Северина собралась домой.
– Я провожу, – Леша галантно подержал норковую накидку.
– Ну, вот мы и пришли, – засмеялась Северина, остановившись возле распахнутой дверцы «Мерседеса», загодя открытой шофером.
– О… Я хотел зайти немного дальше.
Оба улыбнулись незамысловатой шутке.
– Я понимаю, ты бизнес-леди… Но можно
