на свой план. То, что они задумали с генералом Паком, сулило стать вершиной его карьеры. Или полным крахом. Они собирались пойти против закона, хоть президент на это и подписался. Такер был уверен, что у нынешнего хозяина Овального кабинета для такого кишка тонка, но президент его удивил. Что же, жребий брошен. Пути назад нет.
В идеальном мире миссия удалась бы, а Роби и Рил канули в Лету.
В идеальном мире. Единственная проблема в том, что его мир совсем не идеален.
Он покрутил бокал в руке, отпил глоток, откинулся на спинку кресла. После долгого дня, когда он обеспечивал стране безопасность. Он делал грязное, отвратительное дело. И все, кто в этом участвовал, были замараны по уши.
«Включая меня, – думал Эван Такер. – В первую очередь».
Глава 8
Эрл Фонтейн сел на кровати и испустил удовлетворенный вздох.
Визит прошел отлично. Двое мужчин оправдали ожидания, которые сложились у Эрла, когда они впервые на него вышли. Он сам немного удивился, что их пропустили к нему, но, видимо, тюремное начальство больше не считало его опасным – он ведь был стар и умирал в мерзком тюремном госпитале.
Что же, они ошибались. Возможно, у него выдернули жало, но Эрл обладал другими ресурсами, начиная с двух мужчин в черных костюмах с Библиями в руках. А у них были другие люди, еще много, в полном распоряжении.
Библии – отличный ход, думал Эрл. Они отвлекают людей в момент, когда им лучше проявить максимальную бдительность. Хорошо для Эрла. Плохо для закона. Собственно, все, что плохо для закона, всегда было хорошо для Эрла Фонтейна.
Мужчины в черном сделали свою работу. Они были готовы. Теперь настала очередь Эрла.
Он схватился за живот и выхаркал, кажется, приличный кусок левого легкого. Единственного, которое у него осталось. Большую часть правого ему вырезали в попытке остановить рак. Они пытались подлечить его, чтобы скорей убить. Но он их обыграл. Эрл не поправлялся. Он умирал. Быстро, но не слишком.
Единственным, что поддерживало его на плаву, была мысль о том, что если он исполнит последнее дело, оставшееся в его жизни, то умрет спокойно. Только об этом Эрл и думал. Думал постоянно. Только потому еще работало его второе легкое, больное сердце продолжало качать кровь и кое-как удавалось терпеть боль.
Он перевел дух, утер пот со лба и с трудом уселся на постели. Было жарко. Тут всегда стояла жара. Кажется, зимы в Алабаме совсем не было. Больше двадцати лет он истекал потом день за днем, час за часом, минуту за минутой – но терпел, да еще и отпускал едкие шуточки насчет жары, которые потом кочевали из камеры в камеру, делая Эрла вроде как местной знаменитостью.
Он поглядел на трубку. Питание поступало к нему прямо в желудок; хоть он никогда не был обжорой, сейчас еда вообще ничего для него не значила. Как и сигареты, пускай он и досаждал просьбами о них охраннику.
Он собрал остаток сил и поглядел на женщину, делавшую в палате обход. Она была молодой и привлекательной, и, когда Эрл увидел
