была обставлена просто, но со вкусом. Никаких статуэток и безделушек. В конторе у Джейми царила такая же чистота. Куинн подозревал, что даже грязь и пыль настолько боятся его сестрицы, что не задерживаются там. Зато книг и дома, и в конторе имелось в избытке, а мебель вся оказалась хорошей работы. Диван с гнутой спинкой и стулья хоть и не новые, но очень удобные, а каминная полка…
У каминной полки стояла Эзме, но такой он ее еще никогда не видел и даже не представлял, что она способна так измениться. Она стояла, опустив глаза; тени от длинных ресниц падали на ее румяные щеки. Нежно-голубое шерстяное дорожное платье очень шло к ее стройной и вместе с тем вполне женственной фигуре. Лиф, обшитый по краю алой тесьмой, подчеркивал безупречную грудь. Блестящие шелковистые темно-русые волосы были упрятаны под очаровательный чепец, расшитый мелкими алыми розочками; несколько очаровательных локонов выбивались из-под чепца и падали на щеки и шею. Она была хорошенькой, свежей, скромной – само воплощение юной женственности, но только до тех пор, пока не подняла голову и не посмотрела на него с ненавистью. Ее светло-карие глаза метали молнии, уголки полных губ презрительно опустились вниз.
– Вы опоздали – хорошо хоть побриться не забыли, – сухо заметила она.
Куинн вошел в гостиную, решив не показывать виду, что ее замечание его задело.
– Я сходил к цирюльнику, так что теперь щеки у меня гладкие, как шелк. Может, желаете удостовериться?
– Нет, не желаю! – воскликнула Эзме, поспешно отворачиваясь.
И все же Куинн успел заметить, как она вспыхнула и снова опустила глаза. Неужели на самом деле Эзме Маккалан хотела бы дотронуться до него? Открытие оказалось очень интересным; Куинн решил все выяснить позднее.
– Эзме, вы выглядите чудесно.
– Мне не нужны ваши комплименты. Можете оставить их при себе!
– Впервые вижу женщину, которой не нравятся комплименты!
– Если бы я думала, что в ваших словах есть хоть капля искренности, я, возможно, и почувствовала бы себя польщенной.
Несмотря на ее презрительный тон, Куинн не сдавался:
– А я говорю искренне. Вы выглядите прекрасно. Я и представить не мог, насколько человека меняет одежда!
Она круто развернулась лицом к нему. И вдруг произошло чудо: она улыбнулась – теплой, неподдельной улыбкой. Сердце у него екнуло – неужели от радости? Правда, уже очень давно Куинн ничему не радовался по-настоящему и потому не поверил себе.
– Джейми! – воскликнула Эзме, глядя куда-то в сторону.
Оказывается, ее улыбка предназначалась брату, который тихо вошел в гостиную и стоял у него за спиной. Ну, конечно! Наверное, он на миг сошел с ума, если подумал, будто Эзме способна так улыбаться ему. Он не станет огорчаться, в конце концов на свете достаточно женщин, которые жаждут его внимания!
– Извини, Джейми, за опоздание, – сказал Куинн, не давая Эзме времени осудить его. – Меня задержал портной.
– Ничего.
