они сгрудились, окружив меня стеной тьмы. Я не мог прорваться. Спасения не было.
– Добро пожаловать в Промежутье…
– Добро пожаловать в Промежутье…
Пока я в ужасе глядел на них, девочка протянула теневую руку и коснулась моего плеча.
– О-о-ох… – простонал я, чувствуя, как от ее прикосновения холод просачивается сквозь кожу.
Она схватила меня за руку. Ее пальцы были как сосульки. Холод поднялся по руке, меня затрясло.
– Добро пожаловать в Промежутье…
– Добро пожаловать в Промежутье…
Мальчик дотронулся до моего лба серой теневой рукой. От его прикосновения кожу сковало холодом. По руке ползли мурашки, запястье под пальцами девочки вообще онемело. Наконец она отпустила его, и я уставился на руку. Она стала серой. Серой и онемевшей. Не рука – тень руки!
– Не-е-е-е-ет! – снова завыл я.
Я схватил мальчика за руку и ничего не почувствовал. Омертвевшие пальцы тут же соскользнули.
Я слышал собственные всхлипы. Чувствовал слабость. Чувствовал, как соскальзываю в серость. Растворяюсь в ней…
Мои руки… мои ноги… все выцветало почти до черноты. Я становился одним из них!
– Добро пожаловать в Промежутье…
– Добро пожаловать в Промежутье…
– Ааааааа! – заорал я, на этот раз слабее, почти неслышно.
От паники меня всего колотило. Я чувствовал, как мир погружается во тьму. Чувствовал, что исчезаю.
– Добро пожаловать…
– Добро пожаловать…
Их хор звучал у меня в ушах. Я не мог пошевелиться. Не мог соображать.
Необходимо действовать! Я нашарил в кармане разбитые часы. Вытащил. Снова полез в карман и нашел крохотную батарейку.
И вот в одной руке у меня часы, в другой – батарейка.
Обе руки – дрожащие тени. Я их уже не ощущал. Даже не мог различить их толком.
Я глубоко вздохнул. Зажмурился. И вставил батарейку в часы.
– Уау!
От грохота у меня зазвенело в ушах. Я упал на колени. Небо ревело, земля ходила подо мной ходуном. Еще немного – и голова разлетится вдребезги.
Когда грохот наконец стих, я открыл глаза. Хор оборвался. Дети-тени сгинули без следа.
Я поднял глаза к небу. Вернулись серые сумерки, и полная луна опять плыла над деревьями.
Неужели время возобновило свой ход?
Я помчался домой. На пороге меня ждал отец.
– Гейб, где тебя носит? По твоей милости мы не можем сесть за стол.
– Предупреждать надо, когда уходишь! – подхватила мама. – Уже половина восьмого!
– Ур-ра-а-а-а! – завопил я. – Да-а! – И обнял их обоих. Мне хотелось разреветься и в то же время скакать до потолка от счастья.
Я взметнул кулаки над головой.
– Я вернулся! Вернулся! Прощай, Промежутье! – орал я.
– Ты о чем вообще? – удивилась мама. – Совсем сдурел. Мой руки и марш за стол.
По
