достигнет небес. А вот последний оставшийся на ногах воин, судя по всему, потерял желание биться и готов был вот-вот броситься наутек. Он быстро переводил взгляд с павших соратников на Кенджи, а потом в сторону ворот, точно ожидая увидеть кого-то еще. Однако уязвленная гордость все же победила страх. Оглядев крестьян, во все глаза наблюдавших за поединками, здоровяк сплюнул на землю и с громким криком бросился прямо на Кенджи, неистово размахивая клинком.
Что ж, вполне вероятно, он был умелым воином, но вот поспешность и сдавшие нервы сыграли с ним злую шутку. Кенджи играючи увернулся от нескольких взмахов, каждый из которых, достигнув цели, мог разрубить его по пояс, и даже позволил себе удар чуть ниже копчика верзилы, чем вызвал громкий хохот у всех собравшихся. Видимо, это стало последней каплей. Глаза воина налились кровью, а из ушей, казалось, вот-вот повалит дым. Зарычав, он ринулся на Кенджи, занеся клинок над головой, – но уже через миг получил посохом по лбу и упал рядом со стонущими приятелями.
Однако не успел Кенджи насладиться победой, как позади него раздался стук копыт. Оглянувшись, он увидел еще с десяток всадников, направлявшихся прямо в его сторону. Все они были одеты в те же черно-зеленые цвета и каждый облачен в полный доспех, вооружен до зубов и явно имел куда больше влияния, чем эти трое, вместе взятые. Взглянуть хотя бы на их скакунов: если недавние соперники Кенджи седлали простых кобыл, то каждого из всадников вез настоящий зверь, бугрящийся мышцами, чье копыто легко могло переломить пополам человека.
Впереди ехали двое: высокий бледный мужчина лет тридцати, с непокрытой головой и длинными волосами, заплетенными в косу; под густыми бровями сталью блестели темные глаза, а подбородок обрамляла квадратная бородка. Судя по тому, как держался незнакомец, он считал себя здесь полноправным хозяином. И думается, не без причины.
По левую руку от него ехал парень едва ли старше Кенджи. Сходство его со спутником было видно невооруженным взглядом – те же глаза, черты лица, такой же мощный нос с легкой горбинкой. Но если лик первого всадника был неподвижен, словно гипсовая маска, то у юноши с лица не сходила легкая усмешка, точно он знал что-то, о чем не догадывались остальные. Его короткие волосы упрямо торчали во все стороны, а скакуна он вел одной рукой, тогда как вторую держал на рукояти меча.
Не успели наездники остановить коней, как в тот же миг захлопали двери и ставни – и деревня опустела, точно по волшебству. Лишь несколько куриц продолжали выискивать в земле червячков да однорогая коза лениво жевала траву, скучливо поглядывая на новоприбывших. Даже Мико скрылась внутри дома, пускай и не по своей воле – ее чуть ли не волоком оттащила туда Нэо, что-то яростно шепча ей на ухо.
– Что здесь происходит? – произнес высокий мужчина, хмуро оглядывая место недавней драки.
– Господин Такэга! Этот червь напал на нас! – взвизгнул верзила и ткнул пальцем в сторону Кенджи, с трудом поднимаясь на ноги. – Предательство! Эти отбросы посмели поднять руку на тех, из-за кого они вообще
