на втором месте, а на первом будет его злость на Мазена.
Однако требование Омара… Это было невозможно.
– Я не владею саблей. Я не смогу притворяться тобой.
Омар с силой вогнал кинжал в столешницу и усмехнулся, когда Мазен отшатнулся.
– Не беспокойся. Я отправлю с тобой Айшу, моего лучшего вора. Она, как и другие мои воры, будет знать, кто ты на самом деле. Если понадобится сражаться, предоставь это ей.
Мазен смутно припомнил женщину в капюшоне, которую видел с Омаром во внутреннем дворе дворца. Неужели с этой встречи прошло меньше недели?
– Что скажешь, Мазен?
Омар наклонил голову набок.
Мазен смог выдавить только сдавленное «Ха!», которое было наполовину криком о помощи, а наполовину – смешком.
До смерти матери он считал мир за пределами Мадинны волшебным местом. Мать заставляла внешний мир казаться полным жизни, света и бессчетных возможностей. А потом ее убила одна из тварей из ее же историй – и очарование исчезло.
И все же…
«Смерть на свободе лучше жизни в позолоченной клетке».
Он сказал Лули аль-Назари, что любит сбегать в такую жизнь, где ему можно быть кем-то другим, а не собой. Не чересчур рьяно оберегаемым сыном легендарной сказительницы.
И вот у него появляется шанс покинуть Мадинну. Единственный и опасный, шанс.
Ему не впервые придется притворяться кем-то другим.
– Ладно. – Мазен поднял голову и посмотрел брату в лицо. – Я отправлюсь в твое приключение.
15
Лули
– Ты точно хочешь еще выпить?
Далия бинт Аднан убрала бутылку подальше от Лули, которая сидела за стойкой таверны, потряхивая опасно накренившейся пиалой.
– Нет. – Лули нахмурилась. – Но все равно выпью.
Далия со вздохом поставила бутылку на полку у себя за спиной.
– Если выпьешь еще немного, завтра во время процессии свалишься с лошади. Ты же такого не захочешь, правда? Может, сейчас тебе все равно, что о тебе думает султан, но завтра точно будет не все равно.
Лули сильнее сдвинула брови.
– Пусть думает что хочет. Мне надоело, что он меня выставляет на всеобщее обозрение. Ты только посмотри на меня, Далия! – Она схватилась за воротник отвратительно поблескивающей, надетой на нее дары. – Вообрази, как мне неловко было появляться в этом сегодня. И что еще хуже, появляться, цепляясь за руку принца Омара!
А принц Омар не переставал нахально улыбаться, водя ее этим вечером по дивану, представляя гостям, с которыми у нее не было никакого желания знакомиться. Аристократы глазели на нее, словно на выставленное напоказ сокровище, восхищаясь нарядом и одаривая многозначительными взглядами.
Лули они были отвратительны, все без исключения.
Небольшим облегчением стала возможность сбежать к ночи от аристократов, получив от султана разрешение провести последнюю ночь перед пугающим путешествием
