его дневника находят и глубоко патриотические поступки людей самых различных социальных групп. И это глубоко оправданно. Писатель фиксировал жизнь во всех её проявлениях, а Отечественная война была богата самыми противоречивыми событиями; она равно несла горе и в крестьянские, и в дворянские семьи. Потому она и стала Отечественной, что заставила подняться на борьбу с захватчиками представителей всех классов тогдашней России. Очень показательной в этом отношении является судьба семейства Тучковых.
Приблизительно в то время, когда братья Глинки скитались по дорогам Рязанщины, в тверское имение Тучковых приехал Алексей Алексеевич, единственный из четырёх братьев, оставшийся в живых.
Его сестры пытались подготовить мать, Елену Яковлевну, к горькой вести. Поэтому они не скрывали от нее своих раскрасневшихся от слёз глаз, говорили, что ходят дурные слухи, и, наконец, объявили:
– Матушка, брат приехал.
Он вошёл, и Елена Яковлевна, не дав ему времени с ней поздороваться, остановила на нём пристальный взгляд и сказала:
– Говори правду: что Николай?
Николай был самым любимым из её сыновей.
– Он ранен… – отвечал Алексей Алексеевич, – очень тяжело ранен…
– Говори правду: он жив?
Ответа не было.
– А Павел? – спросила она, помолчав немного.
– Он попал в плен под Смоленском… он ранен.
– А Александр?
– Убит, – промолвил едва внятно Алексей Алексеевич.
Наступило гробовое молчание, потом послышались сдержанные рыдания. Не плакала одна только старушка. Вдруг она поднялась медленно со своего кресла, но была не в силах сойти с места и опустилась на колени там, где стояла. Присутствующие слышали глухо произнесённые слова:
– Да будет твоя святая воля!
Потом она провела руками около себя, как будто отыскивая чего-то ощупью, и, наконец, сказала:
– Подымите меня, я не вижу.
Все бросились её подымать; она встала и молвила твёрдым голосом:
– Ослепла, и слава Богу. Не на кого больше смотреть.
В Касимове Глинки были два дня. Здесь Григорию полегчало, и он решил пробираться назад, к армии – оставаться в городе, переполненном ранеными, братья не хотели. Обратная дорога шла через село Льгово (около Рязани), Зарайск, Каширу, Серпухов и Тарусу.
Фёдор Николаевич был восхищен окрестностями Тарусы. Живописные берега Оки были усыпаны селениями, расположенными на холмах, почти на каждой версте виднелись красивые господские дома, каменные церкви, мельницы и сады. Усадьбы были брошены, и Глинка ядовито отметил: «Теперь здесь побережье Оки совершенно пусто; все господа уехали в степи от французов так, как прежде, заражаясь иноземною дурью, ездили в Москву и в Париж к французам».
Вечером 11 октября Фёдор Николаевич вышел с братом к селу Тарутино. Впереди себя они
