фонда, которые творят настоящие чудеса.
Она постаралась скрыть горечь, звучащую в голосе. Фонд Кары Миллер был посвящен проблемам здоровья младенцев, но львиной долей своего успеха он был обязан Уорду, который задействовал свою известность на полную катушку для нужд фонда. Ана глубоко вдохнула. Нельзя было вымещать злость на Уорде. Он друг Рейфа, но совсем не виноват в том, что для последнего фонд был всего лишь побочным предприятием. Она отошла в дальний конец комнаты, но даже оттуда ощущала его присутствие, как будто он стоял рядом.
– Я хочу, чтобы вы поняли, к чему я клоню. Ваш фонд – образец для всех подобных организаций. Ваш фонд… – она поискала слова, – легенда.
Он слегка улыбнулся, благодаря за комплимент:
– Спасибо. Это не только моя заслуга.
– Именно, – мрачно согласилась она. – А у «Надежды Ханны» есть только я.
– Это не то, что я имел в виду.
– Я умею признавать свои несовершенства. – Она вздохнула и откинула волосы с лица. – Я очень хотела получить эту работу. Я очень хотела делать ее хорошо. Я просто… – Ей отчаянно не хватало слов. – Я ожидала от себя большего. Я думала, моего опыта волонтерской работы, накопленного в Лос-Анджелесе, будет более чем достаточно здесь. К тому же я умная, трудолюбивая, я ни разу ничего не заваливала. Я думала, этого будет достаточно. Оказалось, что нет.
Как только слова были сказаны, она пожалела об этом. Почему она выбрала для откровенного разговора человека, который вполне может поспособствовать ее увольнению? Эмма ни за что не проголосует за это, но если Уорд поговорит с Рейфом…
Однако в его глазах она не прочла ничего, кроме понимания.
– Я не боюсь тяжелой работы, не боюсь провалиться, я боюсь только подвести людей, которые в меня верят. Я четыре года проработала в Голливуде и думала, что смогу справиться со всем. – Она рассмеялась. – Господи, как же я ненавижу ошибаться!
Он подошел к ней и мягко развернул к себе:
– Вы не ошиблись. Вы справитесь.
Уверенность в его взгляде выбила воздух из ее легких. Она вдруг особенно ясно осознала, что великолепный Уорд Миллер здесь, совсем рядом, говорит с ней как с равной… Она тряхнула головой. Совсем не время поддаваться чувствам.
Он резко убрал руки и сунул их в карманы:
– Я отлично помню, как тяжело было запускать фонд. Конечно, у меня была превосходная команда, но я хотел больше делать сам. Мне нужно было постоянно что-то делать.
Она затаила дыхание. Его жена умерла три года назад, но вряд ли эта рана когда-нибудь затянется. Когда Эмма сказала, что он будет участвовать в работе фонда, Ана поискала информацию о нем в Интернете, и оказалось, что она очень мало знает о периоде его жизни после ухода с большой сцены.
Она нашла достаточно информации о смерти его жены, включая его последние слова ей. Подобное вторжение в его личную жизнь показалось ей таким отвратительным, что она тут же закрыла окно, ругая себя за любопытство. Терять
