style="font-size:15px;"> – Как вы оказались в камере изменников Родины?
– На них не написано, что они изменники, – поправляя сбившуюся шинель, пробурчал я, после чего ответил. – Завели меня туда, и заперли.
– Этот? – указал тот на бледного конвоира.
– Этот завёл в камеру, та вроде полная была, судя по спёртому воздуху и шуму дыхания. Потом другой пришёл и отвёл в камеру где мне свободное место нашлось на нарах.
– Точно другой? – заинтересовался старлей.
– Точно, он повыше был. А что случилось?
– Тут мы вопросы задаём, – сразу отбрил хозяин кабинета и приказал конвоиру. – Свободны.
Когда тот вышел, старлей осмотрел меня и откинувшись на спинку стула сцепил руки на животе, продолжил задумчиво меня изучать.
– Чего? – осмотрел я себя. – На мне узоров нет и цветы не растут.
– Ты был прав, нагл чрезмерно, – кивнул старлей лейтенанту.
– Вот и я говорю, что это подозрительно.
– Хм, пройдите через круги ада на передовой, тоже чувство страха атрофируется. Так чего меня арестовали, есть причины?
– Не арестовали, а задержали до выяснения, – пояснил старлей. – На вас поступила анонимка о том, что вы состоите в банде, ездите на угнанных машинах, участвуете в налётах, вас видели вместе с людьми что разговорили на немецком.
– Ух ты, серьёзные обвинения. И что, доказательства представлены?.. Хотя постойте, что-то такое я припоминаю. Ну да, две недели назад участвовал в налёте на сберкассу в центре города. Да по ошибке перестрелял соучастников. Мне потом милиция также по ошибке благодарность объявила, бывает. Или нет, восемь дней назад я доставил шефскую помощь нашему госпиталю, продовольствия полную машину. Это тоже наверно считается диверсией? О, а по поводу встречи с немецким резидентом. Я немецкий учу и желаю получить разговорную практику, и нашёл такого собеседника, профессора медицины, знающего немецкий в совершенстве, но то что он резидент, я не знал, спасибо, открыли мне глаза. Что же вы сидите? Быстрее нужно хватать его, пока он ложкой подземный ход к немцам не прокопал.
Несколько секунд старлей пристально смотрел на меня, после чего вздохнул и сказал:
– Вы можете быть свободны. Свои вещи заберёте на выходе. Извиняться за задержание не буду, за наглость. Свободны.
Вызванный конвоир, этого паренька с излишне серьёзным лицом я не знаю, сопроводил меня к выходу. Там я получил свои вещи, но пистолета не было, что меня возмутило:
– Эй, а оружие?
– А у вас есть документы на него? – поинтересовался дежурный, что всё выдавал.
– Это трофей, взятый мной лично в бою.
– Будут документы на него, получите.
– Не боитесь ответка прилетит?
– Что? – не понял тот.
– Потом поймёте.
Мысленно матерясь, я покинул здание
