всё равно никто не поймёт, что это я с головой делаю, хотя ранее так открыто его не надевал, и подхватив костыль, грохоча им, направился к двери, под причитания санитарки. Одновременно изучая обстановку в палате у этих трёх уродов у которых зачесалось в мудях, а в руки попала моя жена. Тут приглушённо хлопнул выстрел, я успел заметить, что пока двое раздевали мою жену, что билась в их руках, пытаясь вырваться, а третий целился в дверь из «ТТ». Просто отлично. Тот удивлённо моргнул, когда пистолет, вдруг слегка опустил ствол, хотя сам стрелок целился выше голов просто пугая, и вдруг дёрнулся в повторном выстреле. А там в дверях особист стоял. Причём не по собственному желанию, его туда главврач прислал, пинками. Да трое бойцов, вся охрана тылового госпиталя, все бойцы с винтовками из тех что были записаны как ограниченно годные. Если проще им по пятьдесят лет было. Ну да, пусть и окраина, но всё же столица, и этого вполне хватало для охраны.
Так вот, пуля, выпущенная уже мной, я использовал помощника, попала особисту точно в лоб. Не мог я не воспользоваться такой возможностью, достал. Хозяин пистолета мгновенно протрезвел от осознания того что случилось, а в это время пистолет, выкручивая его запястье, под мат полный ужаса стрелка, снова загрохотал выстрелами. Тот в упор под собственные крики ужаса расстрелял двух подельников, потратил два патрона на одного и три на другого, с гарантией пристрелил. Магазин опустел, последний восьмой патрон в стволе, под визг стрелка который пытался остановить взбесившееся оружие, я заблокировал ему левую руку, ствол ткнулся ему в висок и прогрохотал последний выстрел. Ну вот и всё. У дверей своей палаты я сделал вид что на эмоциях поскользнулся и упал, санитарка бросилась ко мне поднимая на ноги, заодно зовя коллег на помощь, но алиби моё теперь стопроцентное, и через минуту я уже обнимал, успокаивая, Анну, а сам обдумывал те проблемы что могут свалится на жену. А ведь её могут сделать крайней. Для местных спецслужб, особенно удальцов из Политуправления, не важно кто, главное назначить крайнего. Виновный всегда должен быть, а виноват он или нет не важно, лишь бы свои задницы прикрыть. Для них свои чисты как первый снег, значит виноват кто-то другой. А раз жена была в палате, когда это всё случилось… Надо думать. Отдавать жену на растерзание я и не подумаю. Если они захотят войны, они её получат. Поверьте, я использую все возможности, но не дам её в обиду, а возможностей у меня немало. Одновременно, пока успокаивал жену, та сидела у нас в палате рыдала мне в пижаму, а я гладил её по спине, я вскрыл сейф особиста, достал папку что тот на днях завёл на меня, и через форточку, левитируя, убрал на улицу, та мгновенно промокла под дождём, после чего сбросил в дымовую трубу котельной, где вскоре папка превратилась в пепел. Ладно, время покажет, чем эта история закончится.
С некоторым трудом мне удалось успокоить жену. Парни кто молчал, сочувственно сопя, кто тоже на словах пытался успокоить. Правда в тоне так и проскальзывала ярость в сторону уродов. А когда пронёсся слух что один из них сошёл
