Леня оказалась одна с ребенком на руках. Мать-одиночка с дочкой на руках. Когда Лена проходила по двору, бабушки на скамейке смотрели на нее, щелкая семечки и обсуждая ее:
– Мать- одиночка. Мать-одноночка.
– Дура, думала, что мужика ребенком привяжет, а он ее беременную бросил. Не женился. На что она надеялась?
– Нагуляла ребенка. Сама виновата.
«Да, я сама виновата, – думала Лена. Виновата, что влюбилась в его голубые глаза. Любовь в сердце, бабочки в животе, ветер в голове. А потом – нож в спину.»
…И вот она оказалась одна с ребенком на руках. Лена получала небольшие декретные, которых хватило на 2 года до садика. Было очень тяжело, одна с ребенком, Лена не успевала даже голову помыть. Питались они очень скромно, часто ели только макароны и хлеб… Режущиеся зубки, колики, бессонные ночи…
Ночами, когда дочка спала, Лена тихо рыдала в подушку… а утром просыпалась, смотрела в глаза Милены и вспоминала, что нужно быть сильной и ответственной и воспитывать малышку Милену…
…Лена скопила немного денег на декрет сама, ведь отец не признал ребенка, а бегать за ним по судам не имело никакого смысла. Она была очень гордой и независимой женщиной. Вот почему после расставания у нее, кроме гордости, практически ничего не было. Ведь она так надеялась, что Алексей вернется и она, как всегда, всё ему простит. Но Алексею внезапно захотелось свободы, и он вместе с новой любовницей сбежал от дочки и ответственности. Но на одной гордости невозможно было прожить в небольшой ветхой квартирке на отшибе города, и Лена хваталась за любые подработки, чтобы хоть как-то свести концы с концами. Днём она убиралась или работала в прачечной, а вечерами и ночами занималась пошивом одежды…
Очень часто им было совсем нечего есть, и вскоре от бессонных ночей и постоянного стресса мать поседела, и у неё появились преждевременные морщины. От той молодой и когда-то красивой женщины не осталось и следа. Недоедание, лохмотья, бессонные ночи и бесконечные счета… Жизнь матери-одиночки была очень тяжелой…
Девочке было очень грустно смотреть, как другие дети всё время готовили домашние задания, в то время как она после уроков помогала матери мыть полы в больнице. Лена всегда ожидала от Милены полноценной помощи. Без помощи Милены, она могла просто поскользнуться на работе. Конечно, мать использовала чувство вины Милены, поднимая её в пять утра, чтобы мыть подъезды.
В такие моменты, Милена жаловалась матери.
– Мама, может попросить помощи у моего отца? Может, нам полегче будет?
Лена не хотела рассказать дочери о том, что отец хотел мальчика и не признавал женщин за людей. Она не хотела этих бесконечных унижений, беганий по судам, нанимания дорогостоящих адвокатов, прохождения унизительной процедуры ДНК, выяснения отношений из-за копеечных алиментов.
– Милена, солнышко, – отвечала она, у твоего отца уже другая семья. Он не хочет с нами общаться…
Милена, проклиная нищету
