римент – мое семестровое задание, и я работала над формулой два месяца! В планах было довести кратковременное, но очень сильное зелье «Раб страсти» до долговременного, усилив его до предела. И сейчас весь этот состав пропитывал мою кожу, волосы, одежду.
– Быстро смыла все с себя! – орала преподаватель, пока я пыталась собрать в сумку тетради и учебники, которые упорно валились из дрожащих рук.
Грэдис подбежала ко мне, вырвала сумку из рук и бросила ее на мою парту.
– Потом заберешь, – прошипела она. – Вон отсюда и не вздумай ни на кого посмотреть по дороге!
Схватила меня за запястье и самолично потащила к выходу. Дверь распахнулась перед носом сама, и я уткнулась лицом в грудь. Чужую широкую мужскую грудь. От неожиданности подняла испуганные глаза и пропала… О Тьма! Какой мужчина! Я в считаные секунды утонула в хищных черных глазах, с интересом меня разглядывающих. Серебристые волосы, рассыпавшиеся по плечам, нос с горбинкой, четко очерченные губы. До чего хорош, аж сердце удар пропустило.
– Осторожнее, – улыбнулся он, придержав меня за талию. Я ладонями дотронулась до его груди, ощупывая мышцы, потом погладила по плечам, не прерывая зрительный контакт, замечая, как взгляд становится более напряженным. Пальцем коснулась его губ и провела рукой по серебристым волосам.
За моей спиной раздался сдавленный стон преподавательницы.
– Профессор Грэдис, что с вашей адепткой? – грозно спросил он, глядя поверх моей головы.
– Магистр Каллохен, – голос Розалии Грэдис прозвучал жалко. – Я бы на вашем месте… бежала!
Он вздрогнул, посмотрел в мои счастливые глаза, медленно убрал руки с талии и сделал шаг назад.
Что? Мужчина моей мечты собирается сбежать?
От влюбленной ведьмы еще никто не убегал! От потомственной – тем более!
Я заблокировала дверь, прошептав заклинание, а сама повернулась к ближайшему столу, выхватила из рук адептки Индиры пробирку с зельем и одним движением вылила все в рот ошарашенного магистра, который имел глупость открыть этот рот для ругани.
В классе наступила мертвая тишина.
– Это что такое? – отплевываясь и вытирая рот рукавом пиджака, спросил незнакомый мне магистр Каллохен. – Это что за зелье, я спрашиваю?
Я стояла напротив него, смотрела, как злобно сверкают черные глаза, и откровенно им любовалась.
– «Вкус поцелуя», – пискнула Индира, прикрывшись учебником.
– Мрак, – раздался голос из угла во вновь наступившей тишине.
– Каюк, – подтвердил другой голос.
– Полный, – вздохнул третий.
– Чтоб я сдохла, если они сейчас не…
Что хотел сказать четвертый голос, я не расслышала, потому что магистр прижал меня к себе и впился в губы злым поцелуем. Я закрыла глаза, ощущая лишь жгучую страсть, волной прошедшую вдоль позвоночника, его руки, скользящие по моему телу и сминающие ученическое платье властными движениями, его напор и голод.
– Пятерка, Индира, – сказал кто-то.
– Твердая, – добавил второй.
– С плюсом, – третий.
– Неуд! – завизжала Грэдис не своим голосом. – Всем неуд, если не приготовите за две минуты нейтрализатор! Два нейтрализатора!
Тотчас вокруг нас началась паника, послышался звон пробирок, шорох порошков. А я растворилась в жарком поцелуе, не замечая ничего. И мне было мало, а поцелуи мужчины становились более жадными, объятия крепче, руки настойчивее.
– Что же она там наварила, – бормотала Грэдис и, похоже, судорожно пролистывала мою тетрадь с записями. – Матерь Тьма! Девочки, половина группы, готовьте нейтрализатор к «Рабу страсти»! Концентрацию компонентов – удесятерить!
Раздался слаженный стон. Какая я молодец, не зря два месяца трудилась!
– Вы трое – срочно за помощью! Их нужно отлепить друг от друга, пока не поздно!
Раздался торопливый топот, мою защиту взломали вместе с дверью.
– Остальные – нейтрализатор к «Вкусу поцелуя»!
Я обвивала руками шею мужчины, упиваясь его желанием, наслаждаясь его губами, тая под горячими руками. Беготня вокруг нас усилилась, в коридоре раздавались вопли и причитания. Жар тела становился все нестерпимее, и я прижалась к магистру плотнее. Он тихонько рыкнул и опрокинул меня на стол, накрыв своим телом и не прекращая целовать.
Кто-то из адепток-ведьмочек завизжал.
– Они… – обрывок чьего-то вопля.
– Да он ее сейчас прямо здесь!..
– А
