Правь. Странные слова, а кто твой отец?Девушка продолжала всматриваться в парня, подмечая черты его лица, такие мягкие и аккуратные, а голубые, словно полуденное ясное небо, глаза очаровывали.
Олеся решила расспросить незнакомца, чтобы узнать больше о, как ей казалось, плоде своего воображения под действием препаратов. Возможно, тогда ей удалось бы быстрее выбраться отсюда.
– Правь – это наш мир, Явь – ваш. В Прави живут и учатся боги, как вы нас называете, а в Яви вы – люди. Мой отец Перун, – Дажьбог сделал паузу.
Всё-таки его раздражал этот взгляд, прикованный к себе. Именно из-за него он решил поскорее закончить с этим.
– А сейчас нам пора. Тебя ждёт Род.
Юноша указал на колесницу и протянул девушке свою руку, чтобы провести её. Олеся руку не взяла, но сделала пару шагов к парню, а затем последовала за ним. Только сейчас, по пути к колеснице, она осмотрелась:
Вокруг неё, словно каменная стена, стояла лиственная роща. Березы, осины и рябины лениво раскачивали ветками. Под ногами были мягкая зеленеющая трава и полевые цветы. Здесь неестественно пахло приятным сочетанием ароматов, которые девушка слышала лишь летом, находясь у бабушки в деревне, и то их перебивал запах навоза, что отстаивался для просыпки участка на зиму.
– Так кто, ты говоришь, ждёт нас? Что еще за Род? Зачем он нас ждёт? – девушка продолжала смотреть на бога.
Теперь она заметила веснушки на его носу, немного переходящие на щёки.
– Он самый первый, самый высший. Он создал наших родителей, наш мир, – юноша старался смотреть только вперёд. – Причину объяснит он. Я не вправе сделать этого.
– А что было ранее? Я не скажу ему, что ты рассказал. Ну скажи! – Олеся искала подвох, который точно покажет, что это всё неправда.
– Нет, я не ослушаюсь его. А по поводу времени… – Дажьбог задумался, – ничего. Ничего не было. Вам, людям, сложно понять такое. Вы слишком мало живёте, – парень усмехнулся, но по-доброму.
– Ну да, я точно ничего не понимаю. Сколько тебе лет?
– Ну, я точно не скажу. Мы считаем время не так, как это делаете вы. Думаю, около двух-трёх тысяч лет. Может, и четырёх.
– А как его вы считаете?
Для Олеси это уже было словно игрой «Задай глупый вопрос», в которой она, судя по всему, одерживала победу.
Дажьбог сжал поводья сильнее. Он уже немного устал от такой «автоматной очереди» от гостьи, но отвечать нужно было.
– Можно сказать, что никак. В нашем распоряжении века. Мы практически не умираем, только в очень редких случаях. Но случается и это.
– Есть. Есть одно! – Олеся воскликнула.
Дажьбог посмотрел на неё с неким недоумением. Ему показалась странной её радость после разговора о смерти. На его памяти люди чаще скорбели, когда такое случалось.
– Почему ты говоришь так же, как и современные люди? Судя по твоей одежде, ты должен говорить на манер, я не знаю, старых славян. Всё-таки ты плод моей фантазии.
– Я
