других девушек не смотрел, не заигрывал с ними. Он делал больно по-другому.
– Смотри, Хви. – Я повернулась к девушке резко, ёрзая на стуле. Бедро оголилось, и Ким Ынхо, учитель корейского языка и литературы, который остался в кабинете, потому что у нас второй урок с ним, достаточно укоризненно посмотрел на меня. Хотелось назвать его пуританином и показать язык, ещё больше задирая юбку и показывая край чулок, но я наплевала на это дело. Больно надо учителей совращать. – А давай, если я вновь его увижу, то постараюсь с ним замутить?
Кажется, девушка подавилась. Азарт плескался в моей крови – чтобы окончательно заявить Киму Мёнсику «пошёл ты на хер, козёл», мне нужен парень. Вроде бы неплохой план, хоть немного всё скручивалось от тех слов, что я услышала во сне. Кажется, если я встречу Энлэя вновь, я буду банально использовать парня, чтобы прекратить свою боль. Будет мучить совесть или нет – чёрт его знает. Но попробовать стоит.
Хотя только потом, позднее, я поняла, что нельзя использовать человека как таблетку от болезни к другому человеку. Как минимум – это низко и подло. Как максимум – тебя самого будет мучить совесть.
– Если хочешь, конечно, играй, но потом не плачься, если влюбишься. – Такая позиция у моей подруги была всегда, ведь она знала – говорю о парне, а потом раз – и влюбляюсь. – Знаю я тебя.
Я улыбнулась и вновь кинула взгляд куда-то в окно, будто надеялась там увидеть Энлэя. Его не было – время учебное, рабочее, а где он учился или работал, я не имела ни малейшего представления. Просто знала, что он может помочь прочистить желудок, но это не означало того, что он являлся медиком. Либо студентом-медиком. Впрочем, чуть позже я узнала, что Чжан Энлэй действительно учился на медицинском факультете одного из наших центральных университетов, получал то ли повышение какое-то, то ли второе высшее – в этом я не разбиралась. А также он одновременно работал в городской поликлинике и у нас в школе, но об этом будет рассказано несколько позже.
Урок корейского языка прошёл достаточно скучно. Снова мы разбирали известные нам темы, Хвиён переписывалась с Тэёном, хоть знала, что использовать телефоны в школе и на уроке запрещено, а я смотрела в окно. Сегодня было солнечно, и будет плохо, если во время перерыва я не выйду на улицу. Возможно, Ким Бокхё потащит курить, потому что ему нужна никотиновая подзаправка, а я бы просто постояла рядом, за компанию, пошутила бы вместе с ним, возможно, позаигрывала. Это нормально: мы никогда не говорили, что именно дружим, потому что априори считается, что дружбы между мужчиной и женщиной не существует. Но если нет и женской дружбы, то с кем мы дружим? Неужели дружба есть только у мужчин?
– Благодарю вас за урок. – Мы все поклонились учителю Киму, а потом стали собирать сумки. Обеденный перерыв длился долго, а значит, можно выйти на улицу, посидеть и поболтать с друзьями.
Хвиён упорхнула на задний двор – именно там они должны были встретиться с Тэёном и целоваться под раскидистыми деревьями нежной вишня. Меня же поймал Бокхё: его
