ты протираешь в другом месте. А здесь совещание обкома, – беззлобно поправил его Боронин больше для формы. – Сейчас закончим, останься, разговор есть.
Иван Думенков, мужик – кровь с молоком, председателем облисполкома был назначен недавно. Пензяк, из рабочих, молотобоец, с получением новой должности располнел, раздался в стороны и обмяк, но оставался настоящим бочонком с порохом, подожжёшь фитиль – взорвётся. Закончил рыбвтуз и в сельском районе вприпрыжку за несколько лет от рядового инженера моторной станции промчался до первого секретаря райкома партии. У себя в районе что только не творил – и ночной лов кильки на электросвет первым на Каспии затеял, и неводы ставные перекроил, все рыболовецкие тони механизировал, колхозы на ноги поставил. К сорока годам перестало ему хватать места в провинции, рвался наверх – в аппарат области. Он уже и депутатом Верховного Совета СССР избирался и вторым секретарём обкома побыл, но применительно к высоким постам, конечно, ещё мелковат, хотя в бой рвётся всегда и, главное, всё время с улыбающейся физиономией. Боронин даже завидовал втайне его успехам, а особенно здоровью и безудержному жизнелюбию. Ревновал к авторитету и власти. Люди к Думенкову липли, как будто мёдом обмазан был. Закрадывались уже мысли, – не подсидел бы, Пантагрюэль, не пора ли его выдавливать куда-то наверх из области, в другие регионы или в столицу, там была нужда в современных лидерах. В ораторском искусстве Иван себе равных уже не знал, этот размазня Ольшенский ему в подмётки не годился. Организаторскими способностями блистал: самого Косыгина убедил раскошелиться, обвешал того перспективами ужаса, болезней, вырождением населения Поволжья от возможной холеры, завалил историческими экскурсами чумных бунтов. Железный Алексей Николаевич кряхтел-кряхтел, а деньги выдал, раздавленный аргументами толстяка. Иван тогда не побоялся, к самому Брежневу обратился, но к Боронину в обком ни разу не прибежал за помощью. Всю черновую работу на себя взвалил, его, первого секретаря, втягивать не стал. Боронин, конечно, сам вмешался, вопрос важный, обком от таких болячек в стороне не остался и не остаётся. Как ни терпели, ни скрывали опасность от людей, – зачем лишний раз будоражить народ, – но город пришлось закрывать. Однако беда ликвидируется, всё начинает восстанавливаться, хотя в ЦК на него некоторые коситься стали. Как же первый секретарь допустил первобытную болезнь в области? Но что они знают об его проблемах, зажравшиеся чинуши, забравшиеся наверх? Куда ни кинь, везде они! Сколько раз просил денег посносить все эти развалюхи, в которых испокон веков на болотах люди маются и – удивительное дело – не ропщут! Построить хотя бы какое-нибудь человеческое жильё! Все поволжские деньги из государственной казны их сосед забирает. Это понятно, после войны тот город строится заново, но нельзя же столько времени за спиной быть у города-героя, хотя он ему и не чужой!..
Можно было бы этими заботами и Ивана поднапрячь. А что? Это его святое дело тоже: в равной мере, как и обком партии, облисполком несёт ответственность за строительство
