пробормотал Романов, – не знал, что это секрет…
– Да не секрет это, – обреченно махнул я рукой, – но чего проблему – то раздувать? Да, сегодня пришло официальное разрешение отца Николая Скуратова на дуэль со мной, снимающее с меня ответственность, если я его убью или искалечу.
– А если тебя… – начала было Аннет, но под моим насмешливым взглядом замолчала.
– Никаких «если», – покачал я головой.
– Но ты можешь его убить? – задумчиво посмотрела на меня Вероника, – не думаю, что отец Николая это так просто оставит…
– Все! – прервал я девушку, – давайте забудем это. Вернусь из Японии, будем разбираться.
– А чего он тогда за тобой бегает? – поинтересовалась явно разговорившаяся сегодня Демидова.
– Не терпится умереть ему, наверно, – презрительно фыркнул Гагарин, – действительно дамы и господа. Давайте забудем об этом происшествии. К тому же, сейчас охрана Академии как раз сопровождает нарушителей, незаконно проникших на ее территорию, на выход.
– Почему? – не понял я.
– Потому что ее кто-то предупредил, – рассмеялся Гагарин.
– И этими кто-то были мы с Иваном, – добавил Романов и пояснил, – увидели болтающегося у столовой отпрыска Скуратова и сразу поняли, по чью душу он явился. А дальше – дело техники.
– Спасибо, – поблагодарил я их.
– Да не за что, – пренебрежительно махнул рукой Романов, – давайте выпьем. Через десять минут появится ректор и будет читать традиционную тягомотную речь. Я ее по прошлому году помню. Не думаю, что у нынешней будут какие-то отличия.
– Не будет отличий, однозначно, – подтвердил Гагарин.
Что ж, мы последовали совету Романова и выпили, закусив фруктами. А сразу после этого появился ректор.
Петр Федорович Брюс был в сопровождении Аракчеева и Татищевой. Остальных учителей я как-то не увидел, но потом мне показала на них Вероника. Весь преподавательский состав устроился за неприметным столом в дальнем углу столовой.
– Уважаемые преподаватели и студенты, дамы и господа, – начал свою речь ректор, перед этим обведя добрым отеческим взглядом присутствующих, – наступает Новый Год. Прошедший был для нашей Академии знаковым. Мы можем гордиться достижениями наших студентов….
Как и ожидалось, он вспомнил нашу победу на турнире Восьми Академий, потом перечислил с десяток совершенно незнакомых мне фамилий, которые, по его словам, особо отличились в учебе, и ударился в воспоминания, постаравшись показать развитие успехов Академии на протяжении времени ее существования. Оратором он был не особо блестящим, поэтому в столовой его мало кто слушал. Студенты за столиками пили шампанское (опустевшие бутылки оперативно обновляли расторопные официанты), закусывали также оперативно обновлявшимися фруктами и тихо разговаривали.
Речь господина Брюса продолжалась минут двадцать, но как все в этом мире когда-то кончается, так и она закончилась.
