Авралы и переработки встречаются и их никто не отменял, так что работают опера намного больше, чуть ли не круглосуточно. Но за это даёт отгулы, которые зачастую всё-таки не используются.
– Ваня, а ты представь: приходишь ты домой, а там холодный ужин из покупных полуфабрикатов.
– А почему?
– Ну как почему? Жена твоя очередное место преступления обследует. А вот если жена ждёт тебя не дождётся! Ты пришёл, а там горячий борщ, домашние котлеты с тёплым картофельным пюре, зелёным горошком и двумя бутылочками пива…
Тут Семёнов при слове «пиво» ударился в воспоминания.
Давно, ещё с дедом, он ходил в пивной бар рядом с метро «Смоленская». Бар был самый обычный, никаких прибамбасов. Это сейчас «Лагер», «Квак», «Зубр» и чего только нет, а раньше – «Жигулёвское», но хорошего качества, да и цена по тем временам была невысокая. Дед брал ему лимонад и бутерброд с настоящей ветчиной «со слезой», а не прессованной, как сейчас, а себе – пару кружек пива с солёными сушками. А какая там была публика! Там можно было часто встретить даже работников МИДа, который находился почти напротив бара, на другой стороне Садового кольца. Они приходили выпить по паре кружек и обсудить какие-то свои дела. Их всегда можно было узнать по дипломатам или кожаным портфелям. Были инженеры и обычные работяги, и никто никому не мешал.
Позже он и сам ходил в этот бар попить пива. Брал два бутерброда с ветчиной, солёные сушки и пять-шесть кружек пенного. Пиво Александр любил и мог выпить много, а вот водку не очень любил, хотя при его комплекции мог запросто вылакать сразу целую бутылку. Водку он пил только в небольших количествах на совместных с коллегами мероприятиях, на которых отмечались награды, повышение в должности или присвоение звания.
«Жаль, конечно, что этого бара уже нет, – подумал Семёнов. – Да, хорошо бы сейчас взять пару бутылок пива, пройтись босичком по ковру у телевизора и посмотреть хорошую спортивную передачу. Но какое теперь бутылочное пиво? Там и пива в бутылке чуть больше половины, а остальное – стабилизаторы, усилители вкуса и консерванты. Потому оно и хранится несколько месяцев, а раньше – только пять-шесть дней».
Семёнов не был романтичной натурой, ему недавно исполнилось сорок пять лет – столько, сколько и Игорю с Юрием, но своей внешностью, характером и повадками он разительно отличался от них обоих. Полный, внешне неуклюжий и немного косолапый, он был чем-то похож на настоящего медведя, даже глаза у него почти всегда были неподвижны и ничего не выражали. Александр, вечно недовольный, но скрупулёзный, был незаменим при опросе свидетелей и поиске самых необычайных улик. Со своей вечно дымящей трубкой он чем-то напоминал Мегрэ из телевизионного сериала.
В это время Голова выслушал доклад Долгих, помолчал и промолвил:
– Может, этот посетитель и не убийца? Что с того, что у него глаза золотого цвета? Мы что, теперь за цвет глаз должны в тюрьму сажать?
– Но товарищ генерал, ведь он попытался цвет своих глаз скрыть!
– Может, и нет, а вышло случайно! Дефект
