на охоте, – пошёл на попятную управляющий. – Вынужден просить вас проследовать в замок. А этого человека передайте моим людям – они поместят его под стражу.
– Шевалье дю Малу! – снова подал голос Рем. – Заткните ему рот кляпом. Не давайте ему говорить – иначе быть беде.
– Вот как? – Люди барона посерьёзнели. – Хорошо, до приезда его милости этому клирику придётся просидеть взаперти с завязанным ртом.
Сначала сквозь раскрытые створки ворот во двор замка проникла целая свора охотничьих псов, лая и грызясь на ходу, потом на рысях проследовала многолюдная кавалькада роскошно одетых всадников.
– Дю Малу! Дю Малу! Собирай людей, какие-то ортодоксы напали на вилланов из той зассаной деревеньки, как бишь её… Мы догоним их и зарежем как свиней!
– Ваша милость! – Управляющий подскочил к бородатому и толстому пожилому мужчине в синем берете и такого же цвета охотничьем костюме. – Эти ортодоксы уже здесь, прибыли сами на ваш суд, и рассказывают они несколько иное…
Барон дю Дарманен ухватил себя за бороду:
– Вот как! Что за чертовщина? Сначала они нападают на моих вилланов, а потом сами сдаются? Какие-то странные ортодоксы… И кто это?
– Негоцианты, купцы. Следуют на ярмарку Дымного перевала. Но у них в охране – один дворянин, по крайней мере он так говорит. Герб и фамилию не сказал, но готов сообщить их вам и под присягой рассказать о произошедшем, – отчитался дю Малу.
– Так… Ну, раз никуда скакать и никого резать не надо – прикажи распорядиться насчёт легкого ужина. – Барон пошевелил пальцами в нетерпеливом жесте. – А это, выходит, фургоны ортодоксов? А сами они где?
– Пока я разместил купцов и охрану во флигеле, но если они благородного происхождения, может выйти скандал!
– Чёрт побери, ведь верно! Не хватало ещё ссориться с аскеронской аристократией… Где же я тогда куплю зерно? – озадачился дю Дарманен. – Ладно, веди этого маэстру ко мне. Послушаю, что он скажет…
На взгляд барона, молодой воин-ортодокс в кожаном доспехе и стальной шапели, вооружённый видавшим виды палашом, вовсе не походил на дворянина. Так, типичный наёмник – небритый, нечёсаный… Разве что глаза у него были страшные: чёрные, глубоко посаженные, колючие. От их взгляда дю Дарманен почувствовал, как по спине пробежали мурашки.
– Маэстру! Пойдёмте туда, где нам никто не помешает.
Аркан тоже рассматривал барона оценивающе. Этот дворянин производил впечатление в целом благоприятное: он выгодно отличался от других виденных Ремом представителей оптиматской аристократии Запада опрятным нарядом и отсутствием вони изо рта. Наверное, более богатые и могущественные аскеронские оптиматы распространили своё влияние на умы и привычки феодалов Лабуанского герцогства.
– Что ж, барон, прогуляемся.
Рем оставил шапель в фургоне, разгладил пятернёй волосы и бороду и пошёл вслед за хозяином замка к одной из угловых башен. Винтовая лестница оказалась
