приходилось часто менять пристанище; он переходил от одного друга к другому, ночевал даже на полу.
Запах готовящихся пельменей и имбирного уксуса. Плеск наливаемого в стаканы теплого эля и холодного пива.
– …И тогда я сказал: «Но вашего мужа нет дома!» А она рассмеялась и ответила: «Вот почему тебе нужно зайти именно сейчас!»
– Куни Гару! – попыталась привлечь внимание юноши, который рассказывал истории, окруженный толпой слушателей, вдова Васу, хозяйка «Великолепной вазы».
– Да, моя госпожа? – Куни протянул длинную руку и, обняв женщину за плечи, запечатлел на ее щеке смачный поцелуй.
Вдове было за сорок, но старела она с достоинством. В отличие от многих других хозяек таверн, вдова Васу не пользовалась румянами и пудрой и в результате сохранила свежую кожу, так что выглядела моложе своих лет.
Васу ловко выскользнула из объятий юноши и отвела его в сторону, подмигнув смеющимся и улюлюкающим посетителям, которым понравилось представление, устроенное Куни, затем увлекла в свой кабинет за стойкой, где посадила на подушку с одной стороны письменного стола, а сама устроилась напротив, опустившись на колени и выпрямив спину в строгой позе мипа рари и придала лицу суровое, как ей казалось, выражение. Она собиралась поговорить о делах, а Куни Гару имел обыкновение менять тему всякий раз, когда кто-то что-то от него хотел.
– За последний месяц ты устроил три вечеринки в моей таверне, – сказала Васу. – А это много эля, пива, пельменей и жареных кальмаров. Все расходы записаны на твое имя. Твой долг стал больше, чем налог на мое заведение, и я считаю, что пришла пора хотя бы частично расплатиться.
Куни оперся спиной на подушку и вытянул ноги, закинув одну на другую в видоизмененной позиции такридо – такую позу мужчина принимает, когда разговаривает со своей возлюбленной, – прищурился, ухмыльнулся и запел песенку, слова которой заставили Васу покраснеть.
– Прекрати, Куни. Я не шучу. Сборщики налогов преследуют меня уже несколько недель. Ты не можешь без конца пользоваться моей щедростью.
Куни Гару подобрал под себя ноги и, поменяв позу на мипа рари, прищурился, но ухмылка с его лица исчезла. Вдова Васу вздрогнула, но твердо решила оставаться непреклонной, хотя и знала, что этот человек настоящий разбойник.
– Госпожа Васу, – заговорил Куни негромким и ровным голосом. – Как часто я захожу выпить в ваше заведение?
– Практически каждый день.
– А вы заметили, сколько к вам приходит посетителей в те дни, когда я здесь бываю, и сколько в те, когда меня нет?
Васу вздохнула. Это была козырная карта Куни, и она знала, что он ею воспользуется, поэтому пришлось признать:
– В те дни, когда ты здесь, дела идут получше.
– Получше? – Он выдохнул через нос и взглянул на Васу глазами, ставшими как блюдца, словно она нанесла ему ужасающую обиду.
Вдова Васу никак
