настойчивость! Я впечатлена.
– Скольких достойных молодых людей ты уже отвергла? Первый претендент на твою руку появился в год Жабы, а сейчас год Крубена!
– Мама, ты хочешь, чтобы твоя дочь была счастлива?
– Конечно хочу. Однако у меня складывается впечатление, что ты намерена остаться старой девой!
– Но, мама, тогда я смогу жить с тобой!
Лу, прищурившись, посмотрела на дочь:
– Ты что-то от меня скрываешь? Может, у тебя появился тайный поклонник?
Джиа ничего не ответила и отвернулась, как всегда, чтобы не лгать. Лу вздохнула: дочь замолкала, если знала, что ее ответ может не понравиться.
– Если ты будешь продолжать в том же духе, то очень скоро ни одна сваха в Дзуди не захочет иметь с тобой дело и здесь у тебя будет такая же плохая репутация, как в Фасе!
Ровно через час Джиа вернулась в гостиную, взяла у Тадо листок и, откашлявшись, прочитала:
– Твои волосы – как огонь.
Твои глаза – как вода.
Я хочу, чтобы ты стала моей женой, —
Твоя красота дает новый смысл моей жизни.
Молодой человек, с трудом скрывая волнение, воскликнул:
– Вам нравится?
Джиа задумчиво кивнула:
– Вы вдохновили меня на такие строки:
Твои глаза – как пустые колодцы.
Ты истекаешь слюной, как гусеница,
Но желаешь иметь жену.
Как насчет свахи? Она уж потыкает палочками!
Молодой человек и сваха выскочили из их поместья как пробки, а Джиа громко рассмеялась им вслед.
Куни ни при каких обстоятельствах не мог нанести визит в дом Джиа: даже самая глупая сваха не могла предположить, что безнадежный мошенник – подходящий жених для уважаемой, пусть и не слишком известной, семьи, стремящейся войти в высшее общество.
К счастью, у девушки имелся превосходный повод покидать дом без сопровождения: в окрестностях Дзуди она собирала местные растения, изучала и готовила из них лечебные настойки.
Куни показал Джиа свои самые любимые места: излучину реки, где самая лучшая рыбалка; место под деревом, где можно поспать; таверны и чайные из тех, что респектабельные молодые леди никогда бы не нашли сами. Джиа очень там нравилось: люди вели себя раскованно и не забивали голову дурацкими понятиями о приличиях, – и она наслаждалась компанией Куни и его друзей, которых не интересовало, насколько правильно она делает поклон или насколько изящна ее речь, зато они аплодировали, если она пила вместе с ними, и внимательно слушали, когда рассказывала, что у нее на душе.
В свою очередь Джиа показала Куни новый мир, на который он прежде не обращал внимания: траву под ногами и кусты вдоль пыльных проселочных дорог. Сначала его интерес не был искренним: он считал, что ее губы гораздо привлекательнее, чем цветы, назначение которых она пыталась объяснить, – но после того, как Джиа научила справляться с похмельем жеванием имбиря и энотеры, стал ее учеником
