style="font-size:15px;"> Но взглянув на Есению Алёна метнулась на кухню и притащила половину пятикилограммового мешка. Всё ещё недоумевая, она плюхнула его на стол. Есения схватила стоящую пустую пиалу, зачерпнула с верхом и понеслась ко входу, бросив Мите, чтобы готовился. К самому выходу спуститься она не успела, из холла на лестницу ступили первые гости, грянул марш Мендельсона, первая горсть риса полетела на поднимающихся.
Мелькнула мысль, что что-то пошло не так. Вторая горсть полетела под ноги мужчин в чёрном. Семенившая за ними пожилая дама в чёрном ажурном платке поскользнулась на рисинках и взвизгнула. Есения не понимала, кто из них жених, и высматривала невесту. Надо же было догадаться заранее попросить фото брачующихся!
Всё шло не по плану. Марш заканчивался, молодожёны так и не появились. А торжественное приветствие за столом совсем не то, что в самом начале красной ковровой дорожки.
Пока Есения озиралась в поисках новобрачных, лысый мужик с малиновым лицом, бесцеремонно выдернул из розетки Митину аппаратуру, высокий парень сдёргивал банты со штор, нимало не заботясь, что вместе с ними вырываются куски легкого материала. Две пожилые женщины бегали вдоль столов, скидывая дизайнерские букетики в мусорные корзины. У Есении перед глазами появились разноцветные мурашки, зал поплыл, как в тумане, а в голове почему-то завыли траурные трубы. В следующее мгновение она осознала себя в могучих руках того самого лысого. Он больно схватил её за предплечья и тряс так, что она не могла сфокусироваться, зубы стучали, горло сдавило.
– Пошла вон отсюда, кукла! – орал лысый, но при этом хватку не ослабевал.
– Слышь, брат, отпусти её! – она почувствовала сзади Митино дыхание.
Страх неожиданно уступил место дикой злости. Она изловчилась и наступила тонким каблуком лысому на ногу. Тот заорал и на секунду ослабил хватку, а в следующее мгновение замахнулся и ударил её по лицу. Звонко и неожиданно. Есения пошатнулась и оперлась о стол, больно ткнулась ладонью в неудачно развёрнутую кверху зубьями вилку. Её мало волновала этическая сторона вопроса, она со злостью воткнула вилку в пах драчуну. Тот взвыл, на секунды заглушая печальные стенания проигрывателя. Есения рванула к выходу. К чертям собачьим, в гробу она видала все эти банкеты! Она почувствовала себя обманутой дурой. На автомате дёрнув дверцу машины, с досадой вспомнила, что сумочка осталась наверху.
– Сеня, сумка! – орал Митя, выскакивая из ресторана.
– Алиса, мелофон! – тихонько передразнила она, облокачиваясь о машину.
– Не расстраивайся, я расскажу Эле, что ты ни в чём не виновата.
Он обнял её, Есения не сопротивлялась, но рук сама не подняла. С приятным удивлением почувствовала, что страх ушёл и злость почти отступила. И к Мите она больше не чувствовала ничего. Ни желания, ни отвращения, просто пустое место. Нет, немного благодарности она всё-таки к нему чувствовала, он ведь помог отвлечь лысого придурка.
– Вдовец, конечно, козёл, но его можно понять.
– Он убил
