категорий есть одно исключение?
Смутные очертания в моей голове стали всплывать образами с предыдущего года. Мозг перенес меня на ту самую вечеринку, проходившую в нашем сестринстве, и на тот самый момент с пьяным Карлайлом, когда я оказалась с ним запертой в одной ванной.
Кажется, последнее предложение говорила я.
– Ты что, помнишь…
Улыбка на лице Шервуда была теперь шире, чем у Чеширского кота. Мое сердце пропустило удар, когда его следующие слова прозвучали подобно грому среди ясного неба:
– Я всё помню, оленёнок.
Я сглотнула, перелистывая кадр за кадром в своей голове, и высверливала дыру в глазах Карлайла, в которых плясали черти. Он казался мне вусмерть пьяным в ту ночь, чтобы что-то помнить.
– Что именно? – мой голос звучал подозрительно тихо, пока все нервы натягивались, как струны, под пристальным взглядом довольного квотербека.
Мы стояли в опасной близости, но все, что я могла сейчас ощущать – это желание убежать от позора. Или от смущения. Я не знаю.
Брюнет хмыкнул, сдвинувшись от меня на пару шагов, и плюхнулся на кровать, заполнив комнату звуками скрипа. Его взгляд все ещё блуждал по моему потерянному лицу, когда он продолжил:
– Ну, – Карлайл бездумно стал листать файлы папки, делая вид, что ему абсолютно плевать на происходящее, – я помню твои пьяные бредни о том, что ты так сильно хотела, чтобы из второго круга выпал Тиан Уолок, потому что, цитирую, «хоть я и ненавижу спортсменов и их озабоченное эго, но в списке ненавистных мне категорий есть одно исключение – капитан команды лакросса».
Он улыбнулся шире, поднимая взгляд ко мне.
А я будто приросла к полу, ощущая, как к моему лицу прилил нескончаемый жар всего тела, будто мои щеки сейчас были эпицентром ада. Ещё бы секунда, и я начала бы биться в агонии, источая крики демона, которого облили святой водой.
Он действительно помнил этот момент, но не продолжил.
Вот везучий ублюдок. Запомнил только выгодную ему часть той длинной ночи.
– И всё? – осторожно спросила я, крепче хватая ручку своего рюкзака, который все еще был у меня за спиной. Я была готова удрать прямо сейчас отсюда. И именно это я и собиралась сделать, но только после того, как получу ответ на свой вопрос.
Квотербек вскинул бровь, укладывая папку на своей голой груди.
– А было что-то ещё, оленёнок? – он казался искренне удивленным, но я не могла себе позволить такую роскошь, как доверие Карлайлу Шервуду, зная о его хитрых способах запудрить девушке мозги, – я просто подумал, что часть, где ты блюешь в унитаз, а я держу твои волосы и после помогаю тебе почистить зубы – это не самый лучший момент в твоей жизни… Ну, или все-таки лучший за счет моего присутствия.
– Так, всё, – я сейчас была краснее помидора, и от избытка различных эмоций в теле меня начинала бить мелкая дрожь.
Так всегда происходило, даже, если я не нервничала, но слишком сильно отдавалась какому-то чувству.
