милорд. Хорошо, если мы сможем лицезреть его к ужину, – Джарвис поджал губы и добавил: – Ему нездоровится.
– Мне кажется или ты злорадствуешь? – весело прищурился Сергос. – Ты же принял все возможные меры, чтобы помочь ему?
– Я велел отнести ему бульон, отвар из шиповника и побольше воды, – Джарвис был невозмутим, – родная мать не сделала бы для него больше.
– Спасибо, Джарвис, – протянул Сергос.
– Я делаю это только из уважения к вам, милорд, – управитель поклонился. – Не буду вам мешать.
Сергос улыбнулся и покачал головой ему вслед.
– Ты только не подумай, что Марис какой-то там пьяница, – обратился он к Альбе. – Джарвис склонен всё преувеличивать.
Альба кивнула. А потом спросила:
– То, что Марис сказал вчера про браслеты, это правда?
Сергос посерьёзнел и молча кивнул.
– Как это произошло? – она обхватила себя одной рукой.
– Его родители были обычными людьми, – Сергос подбирал слова. – Когда у ребёнка проявился Дар, ну, сама знаешь, первые проявления магии стихийны и, если рядом нет того, кто может объяснить, научить… – он нахмурился. – В общем, они… испугались, наверное. И продали его балаганщику.
Глаза Альбы расширились.
– Там его заковали в браслеты, – продолжил Сергос, – возили по ярмаркам, показывали народу. Ему попались какие-то слабые, он мог в них немного колдовать, всякие зрелищные штуки делать. А потом ему удалось сбежать. Наткнулся на Круг Ведьм, и они его освободили.
– Это ужасно, – Альба нахмурилась и убрала волосы за ухо. – Столько лет в браслетах… Даже если слабые, они всё равно истощают. И обрекли его на это самые близкие люди.
– Да, – Сергос передёрнул плечами.
Альба поёрзала на стуле.
– А вы давно знакомы?
– Лет пять. Марис тоже лазает по пещерам, собирает редкие камни. Ну, если быть точнее, это я «тоже лазаю по пещерам», а он этим живёт и зарабатывает на жизнь. Вот во время одной из таких вылазок мы и познакомились. Сначала, как водится, не поделили территорию, а потом как-то сдружились. И это большая удача – иметь такого друга, как он.
– Неожиданно, – она склонила голову набок
Сергос задумчиво повёл подбородком.
– Князь, который гордится дружбой с простолюдином, – пояснила Альба. – Такое нечасто бывает.
– Я могу презирать аристократа, если он подл и бесчестен. И могу уважать достойного простолюдина. Не всё определяется происхождением. К тому же какие сословные различия могут встать между теми, кто уже объединён Даром?
– Никаких, дружище, никаких, – Марис появился в зале со всей свойственной ему внезапностью.
Вид он имел слегка помятый, щетиной зарос сильнее вчерашнего, но, похоже, был в бодром расположении духа. Усевшись за стол, он лучезарно улыбнулся Альбе и доверительно сообщил:
– Вот за это я его и люблю. Единственный аристократ,
