месте службы не меньше года! А вот больше – это уже на усмотрение командира части… Если тебе повезет с командиром, а еще если и зарекомендуешь себя как толковый сержант, то уже через год можешь вернуться в Тбилиси сдавать свои выпускные экзамены. Теперь ясно?
– Так точно, Николай Петрович!
В этот момент в дверь постучали:
– Разрешите войти!
– Да!
– Курсант Мамедов по вашему приказанию прибыл! – На пороге стоял молоденький курсантик-первокурсник.
– Так, Мамедов! Сопроводить сержанта в караульное помещение под стражу и доложить начальнику караула, что мной на сержанта наложено взыскание – семь суток ареста! Завтра утром он должен быть отправлен в гарнизонную гауптвахту! Все ясно?
– Так точно, товарищ подполковник!
– Тогда сопровождайте арестованного! Свободны!..
21 апреля 1979 г. Фергана.
«You’re in the army now!»[5]
…За эти две недели в жизни Андрея произошли кардинальные перемены…
Подполковник-преподаватель, который был свидетелем всего этого скандала, оказался прав – Дзюба поднял с помощью своего влиятельного папы-генерала вонь чуть ли не на все Вооруженные силы. Из Москвы в училище даже приехала специальная комиссия военных прокуроров, чтобы разобраться в этом «вопиющем» нарушении воинской дисциплины. Что они там «наразбирали» и к каким выводам пришли, Андрей, конечно же, не знал – «не по Ваньке шапка», но вот один разговор, в присутствии начальника училища генерал-лейтенанта, начальника особого отдела училища – майора, его командира дивизиона – полковника и командира батареи – тоже майора, он запомнил на долгие годы…
…14 апреля…
За ним, отсидевшим на гауптвахте объявленные «семь суток ареста», приехали на штабном «козле» и без долгих разговоров и объяснений доставили прямо в кабинет начальника училища…
– Товарищ генерал-лейтенант, сержант Ошеха по вашему приказанию прибыл! – доложил Андрей по-военному четко и вытянулся по стойке «Смирно!».
– Вольно, сержант! – проговорил начальник училища усталым голосом.
Этот шестидесятилетний генерал прошел всю Великую Отечественную, закончив ее в Вене командиром дивизиона противотанкового полка, молодым, но не единожды орденоносным майором. Это был настоящий боевой офицер, и он наверняка знал, что такое офицерская честь.
– Так, Ошеха! Я хочу услышать от вас, что же все-таки произошло между вами и вашим командиром взвода. И заметьте, сержант, что от ваших слов очень многое будет зависеть! Я слушаю!
Андрей промедлил всего секунду:
– Все изложено в моем рапорте, товарищ генерал-лейтенант! И, наверное, в рапорте старшего лейтенанта Дзюбы…
– Ты не ерепенься, юноша! – Генерал в упор взглянул на Андрея. – Если бы мне было достаточно этих двух бумажек, то ты уже ехал бы в какой-нибудь
Теперь ты в армии! (
