теплый воздух полной грудью и медленно выдохнуть, наверное, впервые за вечер, я увидела Ника и Нину. Они казались счастливыми – нокдаун, девочка.
Кто‑то буквально оттащил меня от подъезда и, забросив на плечо, поволок домой. Думаю, это был Алекс. Рядом шла Кэт и пыталась объяснить мне, что реальность не такая, как я вижу, что у Ника с Ниной ничего общего нет и они наконец‑таки спокойно друг с другом объяснились. Но для меня это был просто гул в ушах. А перед глазами стояла одна картинка. Кто‑то бросил вслед:
– Если он за нами пойдет, это будет последнее, что он сможет сделать. Ей надо просто прийти в себя.
Кажется, я так и ехала у кого‑то на руках до самой квартиры. Я не помню, как попала домой. Но отчетливо помню, что, сидя на кровати в темной комнате, я даже не плакала. Я просто смотрела в одну точку в темноте, и мое «втыкание» постоянно перебивал светящийся экран телефона, на который с периодичностью в пять минут прилетали сообщения и звонки от Ника.
В тот вечер мне пришло сообщение: «Прости, цыпленок». И еще штук десять с похожим содержанием. А я молчала. Не знала, что ответить. «Хорошо, прощаю!» И вообще – за что прощаю? Я не понимала, что происходит. И что дальше? «Не звони мне больше»? Не факт, что он планировал это делать. Рассуждать и страдать я тоже не хотела, по крайней мере, в диалоге с ним. У меня было достаточно времени, чтобы отрастить стальные яйца и быть готовой к любому исходу. Но парадокс в том, что именно в тот момент, когда я решила расслабиться и поверила в то, что маньяк не ждет меня за углом, меня застали врасплох. Пока я общалась сама с собой, Ник успел написать мне длиннющее сообщение, в котором конкретизировал, за что именно он просит прощения. Все это время я была уверена, что ему стыдно передо мной, так как он понял, что у него остались чувства к Нине и решил вернуться к ней. Но оказалось, что он сожалеет о том, что я увидела их на улице не в самый подходящий для меня момент. И что на самом деле они обо всем поговорили и расставили все точки над i. На секунду в голову закрались радостные мысли о том, что для меня по‑прежнему горит зеленый свет, а Ник с Ниной объяснились и разошлись. Но передо мной снова и снова всплывало воспоминание об их разговоре, объяснения уже были не нужны. Я решила, что все‑таки план подумать об этом завтра – самый верный для меня, выключила телефон и легла спать.
Следующий день я решила провести одна. Побыть дома, прогуляться, проанализировать все, что произошло вечером и решить, как быть дальше. Весьма вовремя мои родители организовали спонтанный выезд на дачу с большой компанией друзей семьи. Отличная возможность проветриться во всех смыслах этого слова.
По мере того, как моя неуверенность в будущем и меланхоличное настроение набирали обороты, а «тактика Скарлетт» не срабатывала, мне приходило все больше сообщений и звонков от Ника. А я по‑прежнему не знала, что ответить. И только когда я села в машину и написала своей подруге Кэт, что уеду на несколько дней, решила, что нужно хоть что‑нибудь написать и Нику.
