своих детей, но не знаю, какими средствами. Разве и это – невинность, что при обилии и совершенном достатке молока ребенок не терпит при себе другого, тоже нуждающегося в этой пище и питающегося только ею? На все это смотрят ласково и терпимо, но не потому, чтобы это было дело маловажное и ничего не значило, а потому, что с течением времени это должно пройти. И это доказывается легко; на подобные им поступки не смотрят равнодушно и одобрительно, когда они замечаются у взрослых людей”.
Мир культуры, по Августину, создал три “органа” постижения человека и его души:
• религия (строится на мифе);
• искусство (строится на художественном образе);
• наука (строится на организуемом и контролируемом логической мыслью опыте).
Психология святого Августина повествует нам о чувствах, конфликтах и муках человека величайшей искренности и недюжинной силы. Святой Августин может справедливо считаться предтечей психоанализа.
Под влиянием атмосферы, характерной для Средневековья (усиление церковного влияния на все стороны жизни общества, включая и науку), утвердилось представление, что душа является божественным, сверхъестественным началом, и потому изучение душевной жизни должно быть подчинено задачам богословия. Человеческому суждению может поддаваться лишь внешняя сторона души, которая обращена к материальному миру. Величайшие таинства души доступны лишь в религиозном (мистическом) опыте.
После упрочения господства христианской церкви появилась необходимость внести дополнения, разъяснения или трансформировать некоторые положения христианства. Нужно было и канонизировать постулаты, вытекающие из реалий, для того чтобы предотвратить распространение ереси, несущей церквираскол. Так возник новый этап – патристика, учение отцов церкви, в котором богословие начинает обращаться к знаниям, накопленным в античности. С этого времени и почти до ХII–ХIII вв. взаимоотношения церкви и науки снова изменяются, причем церковь становится одним из главных хранителей и распространителей знаний.
Монастыри становились оплотом науки, в них хранили книги и обучали грамоте. Вообще единственными грамотными людьми, как правило, были монахи, а светские люди, феодалы, даже высшая знать часто не умели писать и считать. В монастырях хранились не только церковные, но и светские книги, в том числе списки с книг античных психологов. Эти работы изучались и развивались в трудах церковных ученых, обычно работавших при монастырях. Важным было и то, что в это суровое время монастыри давали защиту, охраняли от голода и многих болезней, от военных грабежей. Несмотря на противодействие императоров, власть пап оставалась достаточно крепкой, чтобы противодействовать любым попыткам пошатнуть авторитет церкви. Этому способствовало и то, что, несмотря на остатки языческих верований, большинство светских властителей также были глубоко верующими людьми.
Такое
