дурацкое голубое платье.
– Знаешь, что я заметил? – спросил Елисей и посмотрел на нее.
Они все так же лежали рядом на земле.
– Что? – спросила Агата и повернула к нему голову, ожидая продолжения.
– Что чем старше становлюсь, тем больше мне хочется делать глупости.
– Моя мама говорит, что во всем виноват переходный возраст, – заметила Агата.
– Но глупости от этого не перестают быть глупыми.
– Наверное, – она задумалась, а потом попросила: – Елисей, я хочу, чтобы ты поехал с нами на морскую прогулку. Ян пригласил нас.
– Зачем тебе это, Агата? – серьезно спросил брат и сел, сложив ноги по-турецки.
– Просто хочу! – она пожала плечами.
– Так не бывает. Просто хотеть нельзя.
– Тогда пусть это будет очередная глупость.
– Ты перепутала. Глупости – это мой конек! – Елисей засмеялся.
– И какую глупость ты хочешь сделать сейчас?
– Полить Пашку и собак ледяной водой из шланга, – ответил Елисей и вскочил на ноги.
Ближайшие десять минут в саду стоял такой визг и вой, что тетя Лиза вся в муке выбежала на веранду.
После обеда они все вместе пошли на пляж.
Солнце было уже не таким жарким, а море стало почти теплым. Ветер стих, и Агата с Пашей достали бадминтон. Бегать за воланчиком, когда ноги утопают в горячем песке, было весело. И далеко не просто. Поэтому Елисей предпочел наблюдать за игрой со стороны. И кидать собакам мяч. Он вообще отлично ладил с собаками, только не всегда хотел это признавать.
Елисей смотрел на смеющихся брата и сестру и думал о том, что ему совершенно не хочется взрослеть. Что будь у него возможность управлять временем, он бы растянул это лето до бесконечности. Чтобы сохранить эту легкость. И беспечность. Агата споткнулась и упала, весело хохоча. А юноша вспомнил, как дядя Стас носился за ними по этому самому пляжу и кидал того, кого удавалось поймать, в море. Они вылезали на берег, хохоча, кашляя и отфыркиваясь, а дядя снова подхватывал кого-то из детей, чтобы отнести в воду. Потом пришел папа. И долго ругался. Потому что все они – Пашка, Агата, Елисей и сам Станислав тоже – тряслись от холода и никак не могли согреться.
Прошло уже так много лет. Елисей вырос и на многое стал смотреть по-другому. Но одного он так и не понял: почему после смерти Станислава мир рухнул, и при этом в нем не изменилось ровным счетом ничего? Жизнь вокруг шла своим чередом, даже если в глубине души хотелось выть от страха и безысходности.
Агата плюхнулась на плед рядом с ним, подняв облако песчаной пыли.
– Ты уснул? – спросила она, заглядывая брату в лицо. – Если нет, то идем купаться и домой. Скоро ужин, а я обещала помочь тете Лизе.
Из воды они вылезли только спустя почти час, нанырявшись до тошноты. Наскоро собрав вещи и надев футболки поверх мокрых купальных костюмов, ребята поспешили домой.
В коттедже «Чайка» Агату ждал
