экстриму.
Долг платежом утомил, зато Ганыкин остался доволен.
– Силен, лейтенант, силен!.. Ты банщиком случайно не работал?
Кирилл не ответил, взял ковш, открыл крышку котла, плеснул в тазик кипятка, разбавил холодной водой. Сполоснуться – и на выход, хорошего, как говорится, понемногу.
– Чего так торопишься? – спросил Ганыкин, наблюдая за ним.
– Запарился.
– На холод рвешься?
– В прохладу.
– Так это можно устроить. В клети спальня есть, кровать и все такое. Но печь на другой половине. Так что прохладно.
– А ты что, изучал историю ритуальных жертвоприношений? – сохранив невозмутимость, спросил Кирилл.
– Чего?
– Капища – языческие святилища; знаешь, почему их еще поганищами называли? Потому что там людей в жертву приносили, ага. А сейчас там духи невинно убиенных бродят, злятся, лютуют. Ты вот придешь завтра такой тепленький из теплой постели, как думаешь, что они с тобой сделают? А я себя холодненьким подам, мне точно ничего не будет. А с тобой не знаю…
– Холодненьким подашь? – заметно озадачился Ганыкин.
– Это колбасу делают из охлажденного мяса, а на заклание подают горяченькое… Хочешь на заклание, пожалуйста, спи в теплом. Нет – спи в холодной бане. Дождись, когда она остынет, и спи. Или в предбаннике ложись…
– Так, погоди, это ты прикалываешься? Я вообще-то собираюсь спать с Ольгой!
– А она об этом знает?
– Пфф! Ты во мне не сомневайся! – Ганыкин сжал кулак, собираясь ударить себя в грудь.
– Да, я знаю, в себе сомневаться можешь только ты сам. Кстати, это у тебя очень хорошо получается.
– Слушай, лейтенант!..
– Мы с тобой не на параде, Рома, сейчас не важно, кто лейтенант, а кто майор. Сейчас важно не обосраться… Тебе не кажется, что мы влезли в какую-то черную дыру?.. – спросил Кирилл. – В которой нас ждет встреча с черным карликом. Он где-то рядом, я чувствую это, а ты?
– Тебе страшно?
– Очень. Поэтому с Ольгой спать буду я!
Кирилл вылил на себя полтазика холодной воды, с удовольствием выдохнул, вышел в предбанник, понюхал висящий на стене дубовый веник и стал одеваться. Затем он вышел из бани в морозную ночь и нос к носу столкнулся с Ольгой. Темно, тучи над головой, а у нее в глазах звездное небо, которое уже затягивало ненастьем. Взгляд ее заледенел. А тут еще Ганыкин на секунду приоткрыл дверь бани и крикнул:
– Да нет, дружок, это я буду спать с Ольгой!
Ольга строго повела бровью, она требовала объяснений, и не от Ганыкина, а от Кирилла.
– Он всегда такой озабоченный.
– А ты? – Ольга в упор смотрела на Кирилла.
Волосы распущены, на плече полотенце, в руке пакет.
– Я пойду, а то простыну!
– Удачи!
Баньку Миккоев предоставил свою, а избу выделила сельская администрация. Бесхозных домов в деревне хватало, выбрали
