Кроме того, вы подумали, что будет, если Рок узнает о воровстве? А он узнает, пусть и не сразу. Но он придет сюда и разгромит ваши горки. Думаете, милорд будет защищать вас?
Четверо заговорщиков вздрогнули и обернулись.
– Мата, у командора и так много благодати… – ответил Бортоломей.
– У вас тоже будет много, если вы не будете жадничать. Он всегда с вами делится поровну. И кроме него никто не сможет украсть столб. Вы уж точно не справитесь.
– Мата права, – согласился Велес. – Я это понимал с самого начала, только вы меня слушать не хотели…
– Ты вообще быка предложил. И ты не говорил, что надо делиться с командором, – выпалил Бортоломей, – это я предлагал. Да вы ничего слышать не хотели. Я имел в виду, что без помощи командора нам свою идею не осуществить. А идею, Мата, придумал я, – закончил довольный собой Бортоломей.
– Ты молодец, Бортоломей, а теперь сообщите о ней его милости…
– Командор… командо-о-ор… – Кто-то осторожно толкал меня в плечо и шептал на ухо.
– Ну? – не просыпаясь, спросил я. – Чего надо?
– Разговор есть. Просыпайтесь.
Тут я проснулся и выпучил глаза. В спальне Ганги находился Авангур. Я видел в темноте его озабоченное лицо.
– Ты как тут оказался? – шепотом спросил я.
– Переместился…
– Тут все закрыто от телепортов.
– Я же сын творца, командор. Для меня нет преград, поставленных смертными.
– Чего ты хотел? – спросил я и посмотрел на Гангу. Та, похрапывая, спала здоровым счастливым сном беззаботного чел… орка. – Я сейчас, жди на горе. Только оденусь.
– Не стоит, – зашептал Авангур, – можно и так. Я перенесу нас.
И мы тут же оказались на балконе моего дворца. Я стоял голым напротив четырех хранителей и Маты. Ставшая богиней девушка тут же отвернулась, а я создал себе тунику и дал Авангуру подзатыльник. Тот возмущенно, но негромко спросил:
– За что, командор?
– Авангур, – прорычал я. – Как ты посмел вторгнуться в мою спальню и утащить меня голым! Это должно быть что-то очень значимое. Что это? Я слушаю! – Я упер руки в бока и зло уставился на хранителя.
– У нас, командор, появилась идея, – вжав голову в плечи, ответил тот.
– Идея?.. – Я был ошеломлен, возмущен и горел негодованием. И только великая растерянность, в которую я впал от наглости этих недосыновей творца, не дала мне вылить на этих четверых свой гнев. – И это не могло подождать до утра?
– Потом столб закопали бы и стало бы поздно, командор, – оправдывался Авангур, – потому и дело срочное.
Я оглядел присмиревших хранителей и, подняв глаза к небу, досчитал до десяти. Потом вновь, уже более спокойно, посмотрел на них и сказал:
– Мата, можешь поворачиваться, я уже одет.
– Простите их, милорд, – пропищала девушка, – это я посоветовала им к вам обратиться.
– Что за столб? – спросил я.
– Командор! –
