будто вышибло из реальности. Мозг не мог поверить увиденному и сопротивлялся что было сил. Отрицание, полное отрицание.
Да этого просто не могло быть!
Он не умер! Нет! Не умер!
– Броннан! – Я стиснул его плечи. – Броннан! Очнись! Очнись же! Давай!
Зачем я тряс его тело и пытался сделать непрямой массаж сердца, сам не осознавал.
Он был мёртв, а я всё стоял на коленях рядом с ним и до боли смотрел в безжизненное лицо. Всё смешалось в один комок: паника, бешеная злость, отчаяние, неверие.
И лишь через несколько секунд мои мозги встряхнулись и начали соображать. Как именно погибли полумаги? Почему все пятеро и в один момент? Убийство или несчастный случай? Почему нет следов крови?..
Я и сам не ожидал, насколько быстро пройдёт шок, и ко мне вернётся стальное хладнокровие. Продолжая стоять на коленях, тяжело дышать и осматривать мёртвого брата, как эксперт-криминалист, я сопоставлял факты и просчитывал варианты.
Это однозначно было убийство, но ни одного следа крови… ничего… почему?.. Отравление?
И тут до меня дошло. Ну конечно!
Яд!
Яд, который даёт остановку сердца на пятнадцать минут и оживляет адреналиновым ударом. Это яд! Яд, мать его! Про него слышали все маги, кроме Фонтея, потому что в этот момент он был за штурвалом.
Моя рука молниеносно оказалась в кармане. Мензурки с ядом не было. Значит, догадка верная. Да это не догадка, это факт…
Меня даже затрясло от осознания, что Броннан всё ещё может быть жив. Остаётся только выждать пятнадцать минут, и тогда он очнётся.
Он очнётся, а вот тот, кто его отравил – уже нет.
Кандидатура отравителя была только одна. Генерал Грегсон. Про яд этот ублюдок услышал от меня же самого, но, естественно, не понял, что этот яд убивает временно, потому что я никому не говорил, какой именно у него эффект.
Отравить полумагов ему было проще простого, потому что Грегсон сам лично раздавал им еду и воду. Причем, не только полумагам, а всей команде.
Я вскочил и ломанулся в двери каюты.
– Убью, сука!!
И тут в рёбрах отяжелело, грудину резко сжало, дыхание перехватило, ноги подкосились, и, не удержавшись, я завалился прямо в коридоре, так и не добежав до трапа.
Сердце пропустило удар… второй… третий…
«Он и меня отравил, паскуда…», – эта мысль вспыхнула и тут же померкла в затихающем сознании.
Ослабевшая рука потянулась к медальону призыва, смяла воротник, палец с меткой коснулся гравировки. Последнее, что разглядели мои глаза – как ко мне бросается Сьюн, и такого ужаса на её лице я не видел никогда.
Она что-то закричала, но я не вслушивался, потому что пытался в этот момент говорить сам.
– Ге… ге… – зашептал я.
Слово «генерал» произнести у меня уже не вышло…
***
Удар.
В сердце шарахнула лошадиная доза адреналина, будто разрядом
