пахло поджаренным хлебом. Надо выпить крепкого кофе, чтобы прийти в крепкую форму. Супруга мастырила завтрак. Долгие годы я ее к готовке приучал – сопротивлялась, она из феминистического дома. Можно было двадцать лет назад выбрать другую для брака, но с Нормой мы лучше совпали в анатомическом плане. Тютелька в тютельку, как говорили великие предки. Предки… Тьфу! Вспомнилось вчерашнее безобразие, поплохело.
– Я вчера несколько перебрал, – говорю.
– Там не несколько, – щерится Норма беззлобно. – Кофею навези и помойся, псиной пропах.
Правильно. Это я вчера во дворе общался со знакомой собакой. Пожаловался ей, а она говорит – не переживай, ты не отвечаешь за бывших одноклассников, хватает дебилов среди клауфилов. Милый, все понимающий пес. Или сука, я не разбираюсь.
Сел за стол, Норма поставила передо мной дымящуюся чашечку.
– Предложение интересное прислали, – она помахала телефоном, как бы взбалтывая интересное предложение. – По поводу образования, чтобы уже сейчас Давида записать. Через три года как раз очередь подойдет.
– Куда?
– Курсы кунилингуса.
– Ну запиши. Ремесло всегда пригодится. Дорого?
Появляется Борис, энергичный, как павиан. Нескладный, шарнирный, угловатый, он кружит по кухне сверкающей шестеренкой.
– А вы все о деньгах, да?! – кричит он радостно. – Кто о чем, а родаки о бабках! Мам, дай мне пару бутеров на ход ноги, и я полетел.
– Что орешь?
– Кто орешь?! Я «орешь»? Я орел!
– Почему небритый? – выговариваю я. – Пошлину опять платить за тебя.
– На пошлину я наскребу, не волнуйся.
Не много зарабатывают доставщики. Но по крайней мере у меня он переводы просить перестал. Видимо хватает на юношеские шалости.
– Отец тебе говорит не про деньги, – подключается Норма. – Выделяться не надо. Правила для всех и обязательны. Все время, до новых правил. Ты подставляешь отца в первую очередь.
– Шлем, балаклава, мопед, – улыбается Борька. – Никто не заметит небритость.
– А где мопед? – интересуюсь без интереса. – Я вчера его не видел на обычном месте.
– Вы, папаша, вчера бы и фуру не узрели, – смеется Борис. И этот туда же, подкалывает. – Напротив стоит мопед.
Я не сразу понял, а когда сообразил:
– У третьего корпуса?!
– Ну да.
– Подло.
– Ты совсем сдвинулся! – возмущается Норма, разодрав слипшееся глаза. – На себя плевать, о родителях подумал?! У третьего корпуса! Что соседи скажут?!
Соседи скажут, что угодно, им не запретишь. Мы не властны над мыслями другого человека, как сказал Корифей Сизов. Но если публика узнает, что Сизов Корифей имел сына, который плохой клауфил, который нарушил традиции – отпишутся, и суперблогер слетит с пьедестала. Если я хочу повысить категорию в Сети…
– Иди, отгоняй щас же!!! – ору я Бориске. Он вжимает голову в плечи и убегает из кухни.
Послышалось
