шкатулка, я открыла ее, там были два гребня и с десяток шнурков с камушками на кончиках, и разные цветные ленты. Хм… щедро, появилась мысль – догадка, но погожу ее высказывать…
Взяв серебряный гребешок, удивилась его красоте: усыпан камешками, подозреваю, тоже драгоценными. Но мне сейчас нужен обычный, деревянный, мне придется разбирать пряди, они спутались, и уже начали подсыхать. Взяв второй, начала с кончиков, постепенно распутывая и выпрямляя их. В промежутках, когда уставала, пила чай с медом и кусками хлеба.
– Можно мне зеркало? – надеюсь, оно здесь есть, иначе придется смотреться в воду. На столе появилось просимое, но меня снова обдало неудовольствием, вроде как, беспокою замок по пустякам. В красивой серебряной овальной рамке было зеркало, потрогав его, поняла, что оно не из стекла, а из чего-то другого.
Заглянула с какой-то осторожностью, ведь там не я, а та, другая…
На меня смотрела молодая женщина. Красивая, очень, волосы почти белого цвета с небольшим стальным оттенком на кончиках прядей. Небольшой носик, пухлые губы ярко-малинового цвета, черные красивые дуги бровей и пушистые ресницы, обрамляющие голубые глаза.
В люльке заворочался сын, внезапно я увидела каким-то внутренним взором, что он хочет обернуться. Пелёнки мешают, слишком плотно его держат, не дают простора для оборота. Размотав его, посмотрела, как его обволакивает туманом, и вот уже в кроватке лежит волчонок. Вынула его, не зная, что предпринять, куда его положить…
Взгляд упал на шкуру возле кровати, подтащив ее к камину, я уложила сына на тёплый и толстый мех.
Взяв свой нож, я решительно двинулась к цветной горе, она (без преувеличения) занимала большую часть угла. Обувь пока решила не трогать, возможно, что-то пригодится для ношения летом. Подтащив к камину все, что смогла унести за один раз, присела в кресло.
Внезапно почувствовала любопытство: ага, заинтересовался, значит. Взяв первую тряпицу, рассмотрела ее, это была полупрозрачная короткая рубашка.
Начала распарывать, разрезая на ровные куски, мой нож был настолько острый, что без проблем делал нужные надрезы. Ненужные части, (а это швы, или куски, что не нужны для моей задумки), я сразу кидала в камин. Кружева старалась отпарывать тоже, сматывая их в клубочки. Попадавшиеся пуговички тоже тщательно обрезала… Когда я пошла еще за одной партией, замок не выдержал.
«Что ты… вы делаете, мать Альфы?»
– Нитки и иголки есть? – ответила вопросом, на вопрос.
Рядом со мной появился небольшой столик, на нем встала большая квадратная плетеная коробка. Я откинула крышку, оглядывая невиданное богатство. Нитки разных цветов: шелковые, шерстяные, хлопковые, льняные. Небольшая подушечка, набитая разного размера иголками… и шокирующий предмет. Ножницы! Две пары, одни большие, портняжные, другие поменьше.
– Я буду шить белье… – расщедрилась я, надо же отблагодарить его.
«Белье? – фыркнул он, – что это, простынь, рубашка?»
– Как
