слегка сверхъестественный коммунизм. Поправочка – не здоровый, а успешно выживающий.
«Копухи» уходили без всякого пафоса, попросту исчезая, иногда даже не договорив. Видимо, телепортатор здесь лично не присутствовал. Вскоре перед санаторием осталось 34 ребенка, два десятка «коморских», не считая призраков, да два десятка комсомольцев и персонала, возглавляемых, как оказалось, молодым улыбчивым парнем по имени Аркадий. Который тут же попытался сделать заявку на неоспоримое лидерство во всей этой движухе.
Ну, ему, наверное, не стоило так часто улыбаться, а еще подрасти в росте сантиметров на 40–50, да и в килограммах прибавить настолько же. Окалина просто не заметила «конкурента», как и его же недавние подчиненные. Аркадий пожух и выцвел за считанные минуты, а потом и вовсе начал сливаться с фоном.
– Не хулиганить, способности не использовать, по всем вопросам – к товарищу Цао Сюин! Первый этаж занят, второй и третий свободны! Дети на третьем, дети постарше – на втором! Вопросы? Нет вопросов. Разносите вещи, обустраивайтесь.
Вещей было много как у вожатых, так и у их подопечных. Опытно оценив взглядом лица комсомолок, начавших бросать на наш коллектив нездоровые взгляды, я решил, что самое время мне удалиться за санаторий и осмотреть там новое здание, которое соорудили «копухи» для Викусика. Разумеется, захватив девочку с собой. И её нового подопечного, от греха подальше.
Нет, ну реально много сумок, баулов и прочего! Это мы, видимо, совсем уж нищеброды, каждому по рюкзаку с сумкой – и нормалды! А тут просто завалы барахла!
– А вы нам помочь не хотите?! – стервозно-возмущенно-требовательно-просящий тон за спиной заставил меня остановиться.
И обернуться, увидев, как прочухавшие жопу коморские идут за мной и Викусиком всем стадом. Засада. Да еще и эта…
Что мне не нравится в этой жизни – так это девки в своем большинстве. Крепкие, рукастые, решительные, некрашенные. Какая там хрупкость или грация? Да они просто мечта Лукашенко, каждая как картофелеуборочный комбайн, атлетка и дзюдоистка в одном флаконе. Сочувствия вызывают примерно столько же, но не из-за внешности, а вот именно из-за такого напора.
– Не хотим, – ответил я, видя, как остальные мнутся, – Но можете попросить.
– Попросиииить…? – насмешливо протянула красивая, но слишком уж плотно сбитая деваха, к которой подошли еще две, покрасивее и постройнее, – Нам? Вас? Коморских?! А ну…
– Слышь, ты…, – тут же попыталась быкануть Смолова, но я, тронув девушку за плечо, покачал ей головой, а потом пошёл к этому трио.
Это всего лишь глупенькие девчонки, а не какой-то там Степанов. Поднимать сейчас срач – худшее, что можно себе представить.
– То, что я сейчас скажу, вы легко сможете проверить, так что, прошу вас, выслушайте, – спокойным тоном начал я, подойдя к девкам так, чтобы мои слова кроме них никто не слышал, – Первое. Мы с вами заперты в этом
