под общим 234 номером задрафтовал Квебек.
После окончания церемонии я, полностью вымотанный, поехал в гостиницу, завтра нужно было встретиться с одним из помощников Феррела, Скотом Брауном, который должен был помочь мне с лекарствами для Кати, а еще через день у меня уже был самолет в Москву.
Правда, сразу отправиться спать у меня не получилось. В холле отеля меня уже ждала давешняя журналистка.
– Поздравляю с первым номером, и требую интервью, тем более, что ты обещал, – сказала она.
– Спасибо, – ответил я. И раз обещал, то сделаю. Только давай в моём номере.
– Конечно.
Глава 4
– Куришь? – спросила меня Ребекка через пару часов. Я отрицательно мотнул головой.
– Нет, я же хоккеист, и вообще, несовершеннолетний.
– Что-то ты над своим возрастом не думал, когда снимал с меня лифчик, – сказала она.
Засмеялась, встала с кровати, и, не смущаясь наготы, прошла к креслу, где лежала её сумочка. Затем она достала оттуда сигареты, зажигалку и блокнот с карандашом. Закурила, и совершенно естественным образом села и открыла блокнот.
– Ты всерьез собралась меня интервьюировать в таком виде? – удивился я.
– Да, а что? Тебя это смущает?
– Не то чтобы очень, просто странно.
– А мне нравится. Ты далеко не первый игрок “Норт Старс”, у которого я беру интервью. Вы, мальчики, становитесь очень интересными собеседниками после того, как натрахаетесь. Ну, те из вас, что не засыпают сразу же.
– Интересно. Значит, я твой очередной трофей?
– Можно и так сказать. Есть у меня страсть к хоккеистам, особенно, к таким красавчикам как ты. Ну так что, приступим?
Пожалуй, это было самое странное интервью, которое я давал за две свои жизни. Особенно, учитывая то, что вопросы Ребекка задавала вполне обычные, ничем не отличавшиеся от тех, что десятками задают на пресс – конференциях или в блиц – интервью.
Кроме, пожалуй, личной жизни. Этому она посвятила достаточно много времени.
В итоге, на всё про всё, ушло где-то часа полтора, а потом мы снова занялись более интересными вещами.
На утро она чмокнула меня в щеку и упорхнула, даже не позавтракав. Мы только и успели, что обменяться телефонами. Вернее, это она дала мне свой и взяла обещание, что я позвоню, как только прилечу в Миннеаполис.
Я же заказал завтрак и газеты в номер и позвонил в соседний номер Коле Смирнову. Тот постучал в дверь моего номера уже через пару минут.
– Ушла твоя американка? – спросил он с порога. Вернее, это был даже не вопрос, а, скорее, утверждение.
Я кивнул, и Смирнов продолжил:
– Ох, Сашка, Сашка, доведут тебя кабаки и бабы до цугундера. Ни одной юбки не пропускаешь.
– Что поделать, – развел я руки, – оно как-то само собой выходит.
– Вот что, голубчик,
