на чурках у небольшого костерка смаковали крепко заваренный чай и разговаривали.
– Сейчас тебя тайга на зуб пробовать будет. Если увидит, что ты крепкий и не собираешься сдаваться – отпустит. Здесь как на зоне, скуксился и капец тебе. Всему придётся учиться, тайга тебя будет учить. За ошибки она наказывает строже, чем в школе.
Ты всегда должен оставаться сильным. Сломаешь ногу по своей неосторожности – погибнешь, никто к тебе на помощь не придёт, замёрзнешь, и даже кости твои мыши сгрызут. Заболеешь – пиши, пропало, тот же конец.
Со зверем один на один схватишься – победит тот, кому повезёт. А страшнее зверя в тайге человек. Хитрый он и коварный, чтобы самому выжить может даже друга замочить, а ещё жадность его не имеет предела.
Ты вот Антохе доверяешь. А я нет. Кержацкий выродок, за несколько соболиных шкурок удавит и не пожалеет. Он с тебя за ружье, сколько соболей берёт. Спорим не меньше четырёх, а ружью этому цена то всего одна шкурка.
Или наш хозяин, кормилец и спаситель. Он на нашей жизни в тайге себе жизнь делает. Таких как мы у него сотни, одни от власти прячутся, других он обманом, а то и силой в рабство загнал. Он знает, что никто нас здесь искать не будет, потому такой как Антоха нас запросто здесь похоронить сможет, а есть и похлеще Антохи.
Так что людей опасайся больше чем тайги. Тайгу нужно понять и тогда она тебя примет. А если примет, то уже никогда не предаст.
– Выходит, что мне и тебя опасаться нужно, кончится у тебя мука – придёшь и грохнешь меня?
– Я уже три года в тайге, когда жил с людьми на зоне и в городе не задумываясь, нож в дело пускал. Ты знаешь лагерную заповедь: не верь, не бойся, не проси? Вот по ней и жил.
А потом замечать стал за собой, что мысли мои другой оборот принимать стали. Я так понимаю, что это тайга на человека действует. Да ты сам со временем поймёшь это, а сейчас мои слова тебе ничего не скажут.
Вот пока я сюда не попал, жил, думая только о себе. Вся моя забота была только на себя направлена. Какое мне дело до других. Пусть сами о себе думают.
А сейчас не смогу смотреть, как предположим, даже ты в тайге по своему неумению пропадать будешь.
Намыкался я в тайге в первую зиму, удивляюсь сейчас что смог выжить. Некому было меня натаскать, и совета спросить не у кого было.
Но вот на вторую зиму привелось мне поговорить с двумя староверами, их здесь кержаками кличут. На солонце встретился с ними.
Народ они обособленный, но вот в беде, если случится, никого не бросят.
Мне пришлось на Камчатке бывать, так вот там, когда красная рыба на нерест идёт, медведи на речках жируют. Медведь он порядок любит, на свой участок чужака не пустит, даже метки на границе ставит, а вот здесь на реке в нерест они друг друга не трогают, понимают, что всем кушать хочется.
Так и кержаки на солонце терпят чужих, «мирских», ведь тайга, она как Бог, каждого человека
