тоже любопытно.
И они разъехались, каждый по своим делам.
Никита вернулся в свою контору, размещавшуюся в арендованной комнате на втором этаже в доме №107 по улице Дзержинского. Комната была ещё летом по его просьбе удачно подобрана Светланой, пока он мотался в Питер увольняться со службы.
Это было нужно сделать, чтобы оформить в «Росгвардии» регистрацию частным детективом.
Здесь было достаточно просторно. Вполне размещалась парочка письменных столов, четыре кресла на колёсиках и два высоких шкафа: конторский, в котором в самом низу прятался за раздвижной дверцей небольшой сейф с кодовым замком, и шкаф-купе для верхней одежды с раздвижными зеркальными створками.
Войдя в контору, он положил перед Светланой шесть пятитысячных купюр гонорара и копию отчёта с подписью заказчика, принявшего его работу. Потом прошёл к своему столу и сел, развалившись, в привычно скрипнувшее кресло, вытянув под столом свои длинные ноги.
Светлана встала, сняла с полки в шкафу толстую папку, хлопнула по рычагу дырокола, подшила полученный отчёт в эту папку и снова поставила её на полку. Потом, молча поглядывая на расслабившегося Никиту, записала в приходный журнал сумму нового поступления, присела на корточки, открыла сейф и прибрала в него гонорар.
Затем она, уперев руку в бок, встала напротив Никиты и спросила:
– Ну? И что там за труп?
Никита задумчиво смотрел в окно и ответил не сразу:
– Любопытный… Но у нас же пока нет заказчика?
И тут же сам себе ответил:
– Нет. Значит, и работать по этому делу я пока права не имею.
Светлана уже неплохо понимала характер шефа и поэтому спросила:
– А что же в нём любопытного-то?
Никита перевёл взгляд на Светлану:
– Женщина, позвонившая в два часа ночи в полицию о том, что нашла труп, не назвала себя. Это во-первых. Место обнаружения трупа на улице Кирова она указала довольно точно. Это во-вторых. Но когда туда приехала дежурка, труп нашли не сразу. Причём, вокруг него не оказалось никаких следов. А он находился, между прочим, в пятнадцати метрах от дороги и был почти полностью заметён снегом. Это в-третьих.
Он вздохнул, словно был сильно разочарован:
– И ещё детали: он в замёрзшем состоянии, на нём нет внешних повреждений, и умер он, походу, своей смертью около двух суток назад. Ему лет 45‒50. Руки его оттаяли, и папиллярный узор на пальцах позволил порыться в наших базах. Но его пальчиков в них нет. Это, пожалуй, всё.
– Так что? Получается, ты съездил зря? – спросила Светлана.
– Не совсем. Надо ещё раз подъехать. Попозже, часам к семнадцати.
И он объяснил:
– Тело должно оттаять, и тогда Ильич сможет провести качественный осмотр и вскрытие. Может, это что-то и прояснит?
Никита выпрямился в кресле, подтянул под себя ноги,
