китайского ножа был явно легче «финки», но обладал одним смертельным секретом: длину лезвия этого ножа можно было увеличить на несколько сантиметров и тем обеспечить себе безусловное преимущество в бою. Отмерив дистанцию, Аблудбаис первым перешёл в наступление. Сахт ловко отбил удар. Теперь мальчики двигались на арене по кругу, со стремительной пластикой зверей, делая яростные выпады. Подавшись вперёд всем телом, сузив глаза, Карен наблюдала за Сахтом. Как можно парировать удары китайского ножа – женщина прекрасно знала, но её интересовало, что может делать «финка». В руках Сахта нож показался Карен головой ядовитой змеи со стальным языком. Не пропуская движений каждого из юных бойцов, Карен изучала, как Сахт, используя замкнутые, восьмерко-образные траектории, наносит своему противнику удар за ударом. При этом каждый туше Сахта был высокого поражающего эффекта: за любым ударом «финки» могло последовать поражение жизненно важных органов противника или даже летальный исход, но Сахт явно жалел Абдулбаиса. Закончив свои наблюдения, Карен пришла к выводу, что Сахт за одну короткую секунду хладнокровно и расчетливо мог «подарить» своему противнику сразу четыре смерти, а Абдулбаис не смог нанести Сахту даже одного опасного удара, за исключением порезов на левой руке и у локтевого сгиба правой.
– Сахт, добей его! – слышалось с трибун. – Добей Абдулбаиса, хватит играть! Давай, добей его, larka.
– Почему Сахт не убивает Абдулбаиса? – удивилась Карен.
– Я ему ещё не разрешил, – усмехнувшись, ответил Саид. Карен сделала большие глаза:
– Так это ты тренировал Сахта?
– Да, я, – с гордостью кивнул Саид, в то же время, не сводя внимательного взгляда с арены, где сейчас сражался его лучший ученик.
– Ну, тогда я прощаюсь с выигрышем, – разочарованно протянула Карен.
Между тем на ринге происходило нечто странное. Нанеся противнику глубокий порез у пятого ребра, Сахт неожиданно отступил и опустил нож. Взбешённый, жаждавший реванша, Абдулбаис немедленно ринулся вперёд. И тогда Сахт молниеносно сделал четыре коротких движения. За долю секунды он присел, крутанулся на левой пятке и сделал подсечку правой ногой. Абдулбаис попятился, и тогда Сахт едва уловимым движением перехватил «финку» и нанёс тяжёлой рукояткой ножа сильный, болезненный удар в область верхней губы противника. Из глаз Абдулбаиса брызнули слёзы, из носа пошла кровь, а сам Абдулбаис, на мгновение потеряв зрение, как подкошенный, рухнул на спину. В то же мгновение Сахт упал на колени и ногами заблокировал движения рук и ног Абдулбаиса. Перехватив финку за рукоятку левой рукой, Сахт прижал лезвие к сонной артерии Абдулбаиса и чуть-чуть надавил. Из рассеченной кожи на шее Абдулбаиса зазмеилась алая струйка крови. Зрители издали общий вздох. Разыгранная перед ними драма приближалась к развязке. Но последнее слово оставалось за хозяином Сахта.
И мальчик поднял голову. Его синие глаза обыскали толпу и нашли лицо Саида. Увидев глаза мальчика,
