у Хитроу. Температура за бортом 59 градусов по Фаренгейту, время 16:00. Командир корабля и экипаж прощаются с вами…
Последние несколько дней я только и делала, что думала о возвращении в Англию, но теперь, когда я вижу в иллюминаторе знакомые надписи, размывающиеся под потоком ливня, мне становится дурно.
“Дыши”, – приказываю я себе мысленно и использую дыхательную практику. – “Вдох, задержать дыхание, глубокий выдох. Вдох, задержать дыхание, глубокий выдох…”
Помни о причине приезда, Кэт. Ты разберешься со всеми делами и вернешься в Канаду. Такой был план.
Судя по письмам доктора Уилсона, ситуация в клинике – совсем плачевная. Reed Hospital – дело всей жизни моего умершего отца, и я не могла позволить матери разрушить единственное его наследие. Была бы моя воля, я бы и носа не сунула в эту проклятую страну, где каждое здание, каждый запах напоминал мне о…
Черт!
Честно говоря, десятичасовой перелет прошел замечательно. Я слушала музыку, перечитывала “Экспериментальную психологию” Шнейдер, даже успела поспать, но стоило самолету начать снижение и меня накрыло.
Огромное столпотворение людей лишь усугубляет ситуацию. И я оправдываю себя тем, что моя тревога возникла не на пустом месте. Впрочем, была и другая причина: потаенная, прилипчивая, от которой я, к своей досаде, никак не могла отмахнуться…
Лондон встречает меня хмурым сине-серым небом и бодрящим сырым воздухом. Вылетев из стеклянных дверей Хитроу, я подставляю лицо под капли дождя и делаю глубокий вдох, возвращая утраченное душевное равновесие.
– Почему ты никогда не используешь зонт?
– Прекрати меня преследовать!
– Ты же знаешь, что я не прекращу. Никогда. Возьми мою толстовку.
Глубокий, хриплый тембр у меня в голове перекрывается чужим вежливым. Знакомым. Я не сразу осознаю, что обращаются именно ко мне.
– Мисс Рид?
Темнеющее небо скрывается за черным зонтом. Когда я опускаю голову, то вижу Морриса, любезно ожидающего меня с табличкой.
– Что? – бормочу я.
Господи! Да что со мной не так?
– Мисс Рид, садитесь в машину, – громко произносит водитель. В его темных волосах виднеется седина, а вокруг добрых карих глаз появились морщинки. – Это весь ваш багаж?
Я растерянно гляжу на свой единственный небольшой чемодан и киваю. Никогда не видела смысла таскать с собой кучу одежды, а вот книги… книги занимали, пожалуй, большую часть моих вещей.
– Вы… – начинает мужчина, но тут же замолкает.
Семь лет прошло, было так странно видеть мистера Морриса. Наверное, мужчина разделял те же чувства, что и я.
Смятение. Название этого чувства – смятение. И оно будет преследовать меня еще долгое время, я уверена.
– Вы так выросли, – в конце концов говорит мистер Моррис, морщинки вокруг его глаз становятся выраженнее, когда он улыбается. – Миссис Рид дала четкие указания привезти вас домой, как можно раньше. Но полагаю, вы не намерены следовать ее плану?
Я широко улыбаюсь, наконец приходя в себя, и крепко обнимаю водителя, которого я видела чаще, чем свою мать. Руки мужчины хлопают меня по спине. В нос ударяет терпкий древесный запах парфюма, крепко въевшийся в его коричневое пальто.
Я зажмуриваюсь, на миг возвращаясь в детство, и шепчу:
– Отвезите меня на Джеймс Стрит.
– Конечно, мисс.
Выехав из Хитроу, снова и снова прокручиваю список действий на ближайшее время. Если повезет, я закончу все дела за месяц. Если же нет… что ж, придется потерпеть.
Я зарываюсь носом в серый пушистый шарф и разглядываю сверкающие огни города. Лондон почти не изменился. И в то же время он стал больше, опаснее… страшнее. Были ли я рада, что вернулась в Англию? Я усмехаюсь, проезжая мимо любимого паба. Ярко-красный фасад, встроенный в скучный английский дом, зеленая дверь и надпись “Patty&Bun”. Все же некоторые вещи остаются неизменными.
Я беру еду на вынос, прихватив картошку мистеру Моррису. Наконец сердце успокаивается, и я снова могу нормально дышать. Бургер оказывается просто отменный. Такой, каким я его помню: говяжья котлета, три ломтика сыра, мало кетчупа и много горчицы. Эта Пэтти определенно знает толк в бургерах.
Мама с сестрой жили в Белгравии – центральном районе Лондона, в шикарном белоснежном таунхаусе, который был давно нам не по карману. Но когда миссис Рид умела правильно расставлять приоритеты?
– Катерина, ты приехала! – Мари сидит в гостиной, обложенная учебниками. Она явно готовилась к экзаменам, хотя на ней был надет строгий серый костюм,
