таким образом «фотографии» мы добрались до того момента, как он списал с купюры пароль.
– Теперь мы оживляем картинку, превращая фотографию в фильм – продолжил я. – Что происходит дальше?
– Я убираю купюру в кошелек. Через несколько минут в кабинет входят менты…
Когда его отпустили, он поехал прямиком на дачу. Кошелек с купюрой был в сумке. Сумку он оставил на первом этаже, в гостиной. У стенки недалеко от входной двери. Там она простояла три дня. А когда понадобилась купюра, ее в кошельке не оказалось.
– Никто не мог ее взять? – спросил я, выведя Олега из гипноза. – Она ж у тебя чуть ли не на улице хранилась.
– Да нет.
– Жена?
– Она по моим вещам без спроса не лазит.
– Ты уверен?
– У нас было несколько инцидентов, пока я решительно не пресек.
– Понятно. А кто-нибудь еще?
– Никого больше не было. А чужие взяли бы кошелек или все деньги. Здесь же пропала только эта купюра.
– А за ней никто не мог охотиться?
– Конечно нет.
– Ладно. Попробую поискать по-другому. Только тебе придется свалить с гостями на пару часов.
– Мы как раз собрались вечером в кино.
– Вот и отлично.
До вечера было еще часа три, и я отправился к себе в комнату поспать. Олег разбудил меня перед уходом.
– Нас не будет часа четыре, – сообщил он.
– Отлично, – ответил я.
Подождав, пока они свалят, я спустился вниз. В гостиной я сел на диван и закрыл глаза. Погрузившись в трансовое состояние, я попытался представить себе злосчастную купюру и громко позвал:
– Кис-кис-кис.
Не смейтесь, раньше я находил вещи именно так. Они «отзывались», и я начинал их чувствовать солнечным сплетением. Так многие люди чувствуют спиной чужой пристальный взгляд. Купюра не отозвалась. Вместо нее в гостиную вломилась забавного вида старушенция и два здоровенных кота. Причем старуха даже не попыталась постучать. Коты были бесстрашно-наглыми, а старуха какой-то потерянной, словно ей только что без всякого повода дали подзатыльник. В ее сморщенной мордашке было что-то от черепахи. Увидев меня, она строго спросила:
– Вы кто?
– А вы? – ответил я вопросом на вопрос.
– Я – соседка. Виктория Константиновна.
– А я – гость. Сергей.
Наше знакомство проходило под громкие вопли котов, требовавших в отличие от римлян только хлеба. Поэтому после выяснения, что мы все свои, я занялся поисками каких-нибудь объедков. Они были собраны в кулек и лежали на полке в холодильнике. Решив, что в комнате кормить зверей не стоит, я вынес еду им на улицу.
– А где все? – спросила Виктория Константиновна, когда я вернулся.
– Пошли прогуляться.
– А я шиповника принесла. На столе в беседке.
– Спасибо.
